– Ты учишь меня, как работать? – Гриффин изумленно повернулся к Шейну.
– Я не учу, а говорю. А вам лучше послушать меня, если вы не хотите толочь воду в ступе.
– Вот как, мистер? А кто ты, черт побери, такой, чтобы давать советы?
– Я уже говорил,– вмешался Рурк с гримасой отвращения на лице.– Это Майкл Шейн. А я – Тимоти Рурк из «Ньюс». Это мы звонили в полицию и мчались сюда сломя голову в надежде предотвратить убийство.
– Похоже, этот рыжий и в самом деле Майк Шейн, Грифф,– озабоченно сказал Пауэрс.– Тот частный сыщик, который дружит с шефом. Нам и в самом деле стоило бы позвонить в управление.
– Меня не волнует, кто он такой и с кем он дружит,– с чувством собственного достоинства отозвался Гриффин.– Я вижу в комнате труп, а у него в кармане лежит пушка, из которой только что стреляли. Ладно, спустись и позвони в управление,– милостиво разрешил он.– Скажи, что мы произвели задержание подозреваемых.
Пауэрс направился к выходу; люди в коридоре посторонились, чтобы пропустить его.
– Хорошо,– Гриффин осмотрелся с важным видом.– Эй вы, там, на полу! Перестаньте плакать. Что вам известно о случившемся? Встаньте на ноги и говорите.
Ральф Ларсон отнял руки от лица и уперся в полицейского невидящим взором.
– Вы были свидетелем убийства? – спросил Гриффин. Шейн подошел к
Ларсону и бережно поднял его на ноги.
– Не отвечайте на вопросы,– посоветовал он.– Вы все расскажете позже сотрудникам отдела по расследованию убийств,– детектив взглянул на Гриффина.– А теперь нам всем следует выйти из комнаты и оставить здесь все, как есть. Вы знаете об этом не хуже меня, Гриффин. Успокойтесь и не давите на нас своим весом. Так как вы не хотите выглядеть полным идиотом, когда сюда приедет Григгс, то я вам все расскажу. Рядом со мной стоит Ральф Ларсон. Он репортер из «Ньюс», как и Тим Рурк, который стоит рядом с вами. Мы с Тимом опоздали примерно на минуту, иначе мы удержали бы Ларсона от убийства. Мои слова могут подтвердить двое мужчин, которые сейчас стоят в коридоре. Третьего человека я не знаю. А теперь, может быть, мы все спустимся вниз и промочим горло?
– Почему вы не сказали об этом с самого начала? Откуда я мог знать?
– В самом деле, откуда? – Шейн презрительно усмехнулся.– Тим, Ральф, пошли вниз.
Крепко сжав руку Ларсона выше предплечья, детектив направился к выходу. Гриффин неохотно уступил ему дорогу.
Шейн кивнул троице в коридоре, резко подавшейся назад при его появлении.
– Мы все спускаемся вниз и ждем прибытия полицейских из отдела по расследованию убийств,– сказал он.– Полиция возьмет показания у каждого из вас, а пока советую всем держать язык за зубами. Мистер Эймс мертв. Мы уже ничем не можем ему помочь.
Рурк взял Ральфа Ларсона под руку с другой стороны, и они с Шейном пошли к лестнице. После секундного колебания трое мужчин направились следом.
– Я останусь здесь и буду следить, чтобы никто не вошел в комнату,– крикнул Гриффин.– Никто не должен выходить из дома, вы меня хорошо поняли?
Никто ему не ответил. Шейн внезапно осознал, что контроль над ситуацией перешел к нему, и присутствующие рассматривают его как представителя власти, несмотря на отсутствие униформы и полицейского жетона.
Серебряный поднос, разбитые бокалы и две бутылки по-прежнему валялись у подножия лестницы. Остановившись, Шейн взглянул на этикетки: скотч и бурбон. Пуэрториканец опустился на колени возле подноса и принялся собирать осколки. Рурк с Ларсоном направились к кожаному дивану. Двое мужчин переминались с ноги на ногу, поглядывая на детектива.
– Как тебя зовут? – спросил Шейн, обращаясь к пуэрториканцу.
– Альфред, сэр.
– Когда соберешь осколки, принеси с кухни новые бокалы и немного льда.
Шейн повернулся и взглянул на двоих мужчин, которых он не знал.
– Нас не представили друг другу, но тому были виной трагические обстоятельства,– любезно сказал он.– Нам придется отвечать на вопросы полиции, поэтому бокал-другой для подкрепления сил делу не повредит. Меня зовут Майкл Шейн.
Один из мужчин сделал шаг вперед и протянул руку. На вид ему было около сорока лет. Он был высок и худощав; на его узком лице с глубокими складками возле губ застыла неуверенная улыбка.
– Мне так и показалось, что я узнал вас, когда вы пробегали мимо, а я лежал на полу, сказал он.– Я видел фотографии в газетах, мистер Шейн. Меня зовут Марк Эймс, я брат Уэсли,– его рукопожатие оказалось неожиданно крепким.– Если бы я был попроворнее, то брат бы остался жив,– сокрушенно добавил он.– Но этот юноша буквально сшиб меня с ног, ворвавшись сюда с револьвером. Я пытался остановить его, но…
– А я вообще ничего не могу понять,– вмешался круглолицый толстяк, стоявший рядом с Марком Эймсом. Вокруг него распространялся сильный запах виски, а его глаза за стеклами очков в роговой оправе были покрыты сеточкой красных прожилок.
– Я был в своей комнате наверху и ждал, когда Альфред принесет выпивку,– продолжал он. Тут началась вся эта суматоха внизу, а затем в коридоре. Ужасно, ужасно. Просто позор! – он взглянул на Шейна.– Человека хладнокровно убивают в его собственном доме! Впрочем, чего еще можно ожидать от Майами? Цивилизованному человеку здесь не место. Вы детектив, мистер Шейн, я правильно понял? Скажите же, кто этот бессердечный юный убийца?
– Его зовут Ральф Ларсон,– холодно ответил Шейн.– Кстати, а как зовут вас?
– Это мистер Шустер, быстро сказал Марк Эймс.– Мистер Шустер – адвокат из Нью-Йорка. Он прилетел сегодня днем, чтобы проконсультироваться с братом по важному вопросу. Боюсь, у него сложилось превратное впечатление о нравах Майами.
– Насколько мне известно, убийства совершаются и в Нью-Йорке,– сухо заметил Шейн.
Альфред, собравший осколки бокалов на поднос, встал на ноги и направился к коридору в дальнем конце прихожей – по-видимому, на кухню. Входная дверь отворилась, и вошел Пауэрс. С удивлением оглядев присутствующих, он потянулся было к кобуре, но тут же отдернул руку.
– Сотрудники отдела по расследованию убийств уже выехали,– громко объявил он.– До их прибытия все остаются здесь.
– Оставайся внизу, Пауэрс, и присматривай за ними,– послышался голос Гриффина.– Следи, чтобы не шушукались по углам. Я охраняю место преступления, согласно инструкции.
– Понял, сэр,– крикнул Пауэрс.
Расставив ноги на ширину плеч, он встал спиной к двери, засунул большие пальцы за поясной ремень и обвел прихожую суровым взглядом.
– Вы все слышали, что сказал Гриффин,– объявил он.– Следуйте его указаниям, и у вас не будет неприятностей.
Шейн усмехнулся и подошел к дивану, где сидели Рурк с Ларсоном. Ларсон сидел выпрямившись и глядел в одну точку, горестно качая головой.
– К чему вся эта чепуха? – повторял он.– Я убил Эймса, черт возьми, я убил его. Он заслуживал смерти, и я рад, что он умер. Какого черта они не надели на меня наручники и не отправили в тюрьму?
– Они должны следовать определенной инструкции,– объяснил Шейн.– Попытайтесь расслабиться. Не волнуйтесь, вы так или иначе попадете в тюрьму. А пока выпейте: возможно, вам не придется пробовать спиртное в течение долгого времени,– добавил он, увидев Альфреда, который нес на подносе бутылки, бокалы и вазочку с кубиками льда.
– Что предпочитаете, Ральф: скотч или бурбон? – спросил Шейн.
Ларсон вздрогнул и покачал головой.
– Если я выпью хоть каплю, меня вырвет,– его лицо судорожно скривилось.– Я вижу, как он сидит там и смеется надо мной. Господи, как я хотел убить его! Я нажимал на курок с наслаждением. Но сейчас…– он снова покачал головой и закрыл лицо ладонями.
Шейн подошел к Альфреду, опустил по кубику льда в два высоких бокала и наполнил один из них скотчем, а другой бурбоном. Махнув Альфреду рукой, чтобы тот обслужил остальных, детектив вернулся к Рурку.
– Не переживай ты так, Тим,– проворчал он, протянув репортеру бокал с бурбоном.– Ты сделал все, что мог.
– Эй, не шушукайтесь! – резко окликнул Пауэрс.– Я не против того, чтобы вы выпили, но до начала опроса никакого сговора между свидетелями быть не должно.