Брат больше никак не отреагировал на присутствие сестры, он был занят. Сидел перед старым телевизором, к которому была подключена игровая приставка «Сега». Вместо джойстика у Дмитрия в руках был подключенный к приставке пластиковый пистолет, из которого он расстреливал мелькавшие на экране электронные тарелочки.
Я подошла чуть ближе и наступила на что-то гладкое, едва не поскользнувшись на носках. Глянула — и не удивилась. Порножурнал, только очень старый. Ну и раритет! Годов восьмидесятых, судя по полустершейся дате на истрепанной обложке. На английском языке. «Плейбой»? Нет, «Хастлер».
— Можешь полистать. Мне пока не надо. — Дмитрий «расстрелял» все тарелочки. Начался новый уровень, на экране замелькали утки. Дмитрий перевел взгляд на мою ногу. — Эй, ты что, наступила на него?
Он осекся, поднял взгляд на меня; затем повернулся, отыскав Зинаиду, и снова уставился на меня. Снял ковбойскую шляпу, растянул рот в широченной улыбке и подмигнул:
— Привет.
Глаза у него были красные, как у больного конъюнктивитом; говорил он растягивая слова.
— Вы тут разбирайтесь, а я пойду чайку сделаю, — скучающим тоном оповестила Раиса Павловна. Похоже, знала, что сейчас будет.
— Мне, чур, на травах! Покрепче! — с тем же хихиканьем попросил Дмитрий.
— Нет уж, хватит с тебя, — строго сказала Зина. — Собирайся, у нас дела. Проспишься, и будем Славу искать.
— Кто, мы с тобой? — Дима говорил с сестрой, но подробно разглядывал меня.
Я и не думала отворачиваться: двусмысленным мужским взглядом меня не смутишь.
— Да, — терпеливо подтвердила Зинаида.
— Да-да, ну да! — передразнил он. — Зин, ты мне мозги-то не пудри.
Теперь Дмитрий заговорил быстро, но четко и разборчиво. Снова повернулся ко мне:
— Она говорит «мы с тобой», а это знаешь как будет? Она везде бегает, а я сиди на месте, жди ее звонка и волосы седые рви на заднице.
— Вчера-то ты на месте не сидел, — язвительно напомнила сестра Хохот. — Мы с тобой договаривались о чем?
— Так я, считай, почти в Тарасове! Забежал на минутку к почти родной бабуле да к предкам заскочил перед этим. Считай, почти не опоздал.
— Мы с тобой по-разному считаем. Давай поднимайся. — Зинаида перешла на командный тон. — Кто рано встает…
— …тот рано помрет, — пошлым тоном договорил за сестру Дмитрий. Поднялся, нахлобучив шляпу, и выключил приставку. — Мы с тобой… А это что за чудо-женщина? Третьей будет?
— Это Евгения, она поможет с поисками. — Зинаида наконец представила нас. — Евгения Охотникова, телохранитель, — Дмитрий Хохот, мой младший брат.
— Р-р-р-рад знакомству! — Дмитрий размашисто пожал мне руку, покачиваясь на нетвердых ногах. — Я, кстати, не только младший брат, но и вообще — ничего так!
В отличие от характеров и манеры речи, внешне Дмитрий с Зинаидой оказались похожи. Одинаковый разрез и цвет глаз (темно-зеленые), одинаковый цвет волос (очень светлый русый), одинаково широкие подвижные рты и крупные носы. У Дмитрия разве что веснушек было больше — Зинаиде их мать-природа отсыпала лишь на нос. И ростом он был повыше, почти с меня.
И если в Зинаиде ощущались стержень и пробивной характер, то в Дмитрии — обаяние, прямодушие и открытость. Впрочем, не исключено, что сейчас все дело в выпитом. Творческие люди нередко по своей природе замкнутые меланхолики.
— А крепкая у тебя рука! — одобрительно произнес Дима. — Смотрю, ты девушка не промах!
«Девушка, — хмыкнула про себя я. — Я старше тебя на добрых десять лет, да с прицепом, как выражается Мила. Просто слежу за собой».
— Ты извини, я тут откисал после визита к родителям. Маленько огорчился. Что уж поделать, наши с Зинкой предки — не сахарок с медом.
— Дима! — зло, но как-то сипло, полузадушенно вскрикнула Зинаида.
Я задумчиво обернулась к ней. Она выдержала мой взгляд, только сглотнула. И уже своим обычным голосом попросила:
— Давайте не здесь.
— Так это… у бабы Раи сейчас никого, кроме меня. А Раиса Павловна у нас втемная. — Дима наконец разжал руку. — Эх, какая женщина — мне б такую бабушку!
— Дима, пошли уже, — безапелляционным тоном произнесла Зинаида.
Все-таки она быстро справлялась с собой. Интересно, будет ли пояснение насчет «предков», то бишь родителей? При знакомстве Зинаида говорила, что их с братом родители умерли. Почему она соврала? Или это Дмитрий выдает желаемое за действительное?
— Ну ща, ща… — Дмитрий извлек из-под кресла помятый полупустой рюкзак, расправил и убрал туда порножурнал. Затем достал из рюкзака пакет — в нем оказались кроссовки. Переобулся, и в рюкзак отправились уже ковбойские сапоги. — Все, я готов!