Судья на секунду замолчал, и Фредди Арбетнот ткнул погрузившегося в мрачную задумчивость лорда Питера Вимси локтем в бок.
— Да уж, хотелось бы надеяться! Черт подери, если бы любая шалость вела к убийству, то половину из нас повесили бы за то, что мы соблазнили вторую половину.
— И в которой половине оказался бы ты? — осведомился его светлость, бросив на Фредди холодный взгляд. В следующую секунду его глаза снова устремились к скамье подсудимых.
— Среди жертв, конечно! — ответил достопочтенный Фредди. — Среди жертв. С меня спросят за труп в библиотеке.
— Филипп Бойс и подсудимая жили вместе таким образом почти год, — продолжил судья. — Друзья свидетельствуют, что с виду между ними была глубокая взаимная привязанность. Мисс Прайс сказала, что, хотя Харриет Вэйн явно остро переживала свое несколько двусмысленное положение, порвав отношения с друзьями семьи и отказываясь появляться в таком обществе, где ее отверженность могла бы вызвать неловкость и тому подобное, она была очень предана своему возлюбленному и заявляла, что гордится и счастлива возможностью быть его спутницей.
Тем не менее, в феврале 1929 года произошла ссора, и они расстались. Факт ссоры не отрицается. Мистер и миссис Дайер, занимающие квартиру над квартирой Филиппа Бойса, говорят, что слышали разговор на повышенных тонах. Мужчина чертыхался, женщина плакала. А на следующий день Харриет Вэйн собрала все свои вещи и покинула дом. Странной особенностью данного дела, на которую вам следует особо обратить внимание, оказывается причина, которая вызвала эту ссору. Относительно этой причины у нас есть только показания самой подсудимой. Согласно словам мисс Мариотт, у которой Харриет Вэйн нашла пристанище после расставания, подсудимая упорно отказывалась говорить на эту тему, повторяя только, что обманулась в Бойсе и больше никогда не хочет даже имени его слышать.
Итак, можно было бы предположить, что Бойс дал подсудимой основания быть им недовольной из-за неверности, недоброго отношения или просто из-за упорного отказа узаконить их отношения в глазах окружающих. Однако подсудимая категорически это отрицает. Согласно ее утверждению — и в этой части ее показания подтверждаются письмом, которое Филипп Бойс написал в те дни своему отцу — Бойс наконец предложил ей узаконить их отношения, и именно это стало причиной ссоры. Вы можете счесть это утверждение очень странным, но подсудимая дала его под присягой.
Было бы естественно предположить, что предложение выйти за него замуж полностью отметает всякую возможность недовольства Бойсом со стороны подсудимой. Любой сказал бы, что в данных обстоятельствах у нее не было оснований желать смерти этому молодому человеку — скорее, наоборот. Однако остается факт ссоры, и сама подсудимая утверждает, что отвергла это благородное, хотя и запоздалое предложение. Она не говорит (хотя вполне могла бы утверждать, что очень убедительно и красноречиво сделал за нее ее адвокат), что предложение руки и сердца полностью уничтожает всякий повод враждебности, которую она могла бы питать по отношению к Филиппу Бойсу. Сама она говорит — и вы должны попробовать встать на ее место и понять ее точку зрения, если это возможно — почему она рассердилась на Бойса: убедив ее поступиться своими убеждениями и принять его принципы поведения, он затем сам отверг эти принципы и, по ее словам, «выставил ее дурочкой».
Ну, это решать вам: можно ли считать предложение руки и сердца, которое в действительности было сделано Харриет Вэйн, мотивом для убийства. Я должен напомнить вам, что иного мотива в ходе разбирательства не выдвинуто.
В этот момент старая дева из жюри присяжных сделала какую-то пометку — очень энергичную, судя по тому, как ее карандаш двигался по бумаге. Лорд Питер Вимси несколько раз медленно покачал головой и пробормотал что-то невнятное.
— После этого, — сказал судья, — между этими людьми несколько месяцев ничего особенного не происходило, если не считать того, что Харриет Вэйн уехала от мисс Мариотт и сняла небольшую квартиру на Даути-стрит, а Филипп Бойс, напротив, устав от одинокой жизни, принял приглашение своего кузена, мистера Нормана Эркерта, пожить в доме последнего на Уоберн-сквер. Хотя Бойс и подсудимая жили в одном районе Лондона, после расставания они, судя по всему, встречались редко. Пару раз они пересекались у общих друзей. Даты этих встреч не удалось установить с достаточной степенью точности, поскольку эти вечера были неофициальными, однако существуют указания на то, что одна встреча состоялась ближе к концу марта, еще одна — во вторую неделю апреля, а третья — где-то в мае. Эти моменты стоит запомнить, хотя, поскольку их точные даты неизвестны, им не следует придавать слишком большого значения.
Как бы то ни было, теперь мы приближаемся к дате, которая имеет очень большое значение. 10 апреля некая молодая женщина, которая была опознана как Харриет Вэйн, вошла в аптеку на Саутгемптон-роу, принадлежащую мистеру Брауну, и приобрела две унции мышьяка, сказав, что собирается бороться с крысами. Она расписалась в книге отпуска ядовитых препаратов как Мэри Слейтер, но установлено, что почерк принадлежит подсудимой. Более того, сама подсудимая признает факт покупки, говоря, что у нее были на то собственные мотивы. Поэтому не слишком важно — но вы можете счесть это достойным упоминания — что экономка квартир того дома, в котором проживает Харриет Вэйн, как вы помните, заявила, что в доме крыс нет и никогда не было.
Нам известно, что 5 мая состоялась еще одна покупка мышьяка. Подсудимая, по ее собственным словам, на этот раз купила банку средства для борьбы с сорняками, содержащего мышьяк — именно того, который упоминался в деле отравления Кидуэлли. На этот раз она назвалась Эдит Уотерс. При доме, в котором она живет, сада нет, а для купленного ею средства не существует никакого другого способа употребления.
Также в ряде других случаев в период с середины марта и до начала мая подсудимая покупала другие яды, включая цианистый калий (якобы для проявления фотографий) и стрихнин. Была также сделана попытка приобрести аконит, которая закончилась неудачей. Подсудимая каждый раз заходила в новую аптеку и подписывалась новым именем. Мышьяк является единственным ядом, который имеет отношение к данному делу, однако остальные покупки тоже имеют некоторое значение, поскольку проливают свет на деятельность подсудимой в течение этого периода.
Подсудимая дала объяснение этим покупкам, весомость которого вы сами должны оценить. Она утверждает, что в тот момент она писала роман об отравлении и покупала ядовитые вещества для того, чтобы самой удостовериться, насколько легко простому человеку получить смертельные яды. В качестве доказательства ее издатель, мистер Труфут, представил рукопись книги. Вы держали ее в руках и, если пожелаете, можете получить ее снова после того, как я подытожу все показания. У вас будет возможность рассмотреть эту книгу в комнате для заседаний жюри присяжных. Вам зачитывали отрывки из рукописи, которые свидетельствовали о том, что в основе сюжета лежит убийство с помощью мышьяка. В ней имеется описание того, как молодая женщина приходит в аптеку и покупает значительное количество этого смертоносного яда. И я должен сказать здесь о том, о чем мне следовало бы упомянуть ранее: приобретенный у мистера Брауна мышьяк был обычным коммерческим препаратом, который окрашивается в черный или синий цвет, как того требует закон, чтобы его нельзя было перепутать с каким-либо безвредным веществом. Сэлком Харди простонал:
— Господи, доколе мы будем выслушивать эти жуткие истории о мышьяке? Убийцы узнают все это, еще сидя на коленях у матери.
— Я прошу вас обратить особое внимание на эти даты и повторю их снова — 10 апреля и 5 мая.
Присяжные послушно записали эти даты у себя в блокнотах. Лорд Питер Вимси пробормотал:
— И они записали: «Она уверена, что в них нет никакого смысла».
Достопочтенный Фредди вздрогнул и переспросил: «Что-что?» — а судья тем временем перешел к следующей странице своих записей.
— Примерно в это время у Филиппа Бойса возобновились приступы гастрита, которыми он время от времени страдал с самого детства. Вы прочли показания доктора Грина, который лечил его во время обучения в университете. Это было довольно давно, но есть показания и доктора Вира, который в 1925 году прописывал Бойсу лекарства во время подобного же приступа. Недуг этот не опасен, но отягощен сильными болями и недомоганием, тошнотой, ломотой в суставах и тому подобными симптомами. Гастритом страдают многие, однако здесь имеет место совпадение дат, которое может оказаться важным. По записям доктора Вира мы установили даты приступов болезни у Филиппа Бойса: один был 31 марта, один — 15 апреля и еще один — 12 мая. Три случая совпадения, вы, наверное, уже обратили на них внимание: Харриет Вэйн и Филипп Бойс встречаются «ближе к концу марта» — и 31 марта у него случается приступ гастрита. 10 апреля Харриет Вэйн покупает две унции мышьяка, они встречаются снова «на второй неделе апреля» — и 15 апреля у него происходит следующее обострение. Пятого мая состоялась покупка средства для борьбы с сорняками, «где-то в мае» происходит еще одна встреча, и 12 мая он заболевает снова. Вы можете счесть это довольно любопытным, однако вам не следует забывать, что обвинению не удалось доказать покупку мышьяка перед встречей в марте. Рассматривая этот момент, вам следует иметь это в виду.