В раздумье я пропускаю часть общей беседы. Все уже хорошо хлебнули спиртного и, кроме бесстрастного Ахава, налегающего на чернослив, фаршированный орехами, веселы и болтливы.
— Никогда не говорил я, — мотает головой раскрасневшийся Левкий, — что женщина должна лишь служить у стола и ложа. Такое впору дикому персу, в жене своей видящему одно детородное орудие… Нет, разумные женщины мне любы, — но каких можно назвать разумными? Думаю, тех лишь, что служат отражением своему разумному мужу… да не простым зеркальным, а лучшим, очищенным! Ибо дают боги женщинам большую силу чувств. Вот Гиппархия, дочь богатых родителей: став женою славного философа, Кратета из Фив, роскошь презрела, забыла свою изнеженность и вместе с мужем повела жизнь истинно свободную, добродетельную, бродя по Элладе и прося подаяния. Разве глупая баба смогла бы понять премудрого, разделить его дела и мысли?…
— А как же Сократ, образец для всех мудрецов? — явно поддразнивает киника Зоя. — Он был только благодарен своей тиранке-жене за то, что помогала ему закалять волю!..
Не очень понимая, в чём дело, Аиса обидно хохочет. Ей всё ещё нравится, когда нападают на мужчину.
— Сократ совершенством был равен богам; будь он врачом, из страшнейшего яда сделал бы лекарство… Но к другим сказанное мною относится в полной мере! Если женщина — не отражение своего мужа, верное и любящее, то она — враг. Не Пандора ли выпустила в мир зло, не Елена ли привела к гибели цвет мужей Ахайи и Трои?…
Неожиданно для всех размыкает губы майя. Сидя прямо, точно обелиск, индеец выше всех нас на голову. Мне нелегко смотреть на него подолгу. Глаза Ахава жутко скошены к переносице, всё лицо в глубоких шрамах: одни раны нанесены тщательно, образуя узор, другие явно сделаны наотмашь, в пылу самоистязания… Зачем Сфера восстановила этот ужас? Она ведь воскрешает людей здоровыми!..
И тут же я отвечаю себе: увечья Ахава, его косоглазость и сплющенный с боков череп — это части духовного, а не телесного облика…
— Мужчина виноват, если женщина возвышает голос и капризничает, — назидательно басит майя. — Значит, он не держит её в руках, он не глава дома своего. Тогда начинаются беды — в семье и в мире…
Поскольку индеец своим неожиданным вступлением не примирил спорящих, Зоя и киник опять сцепляются. Она кричит что-то про Анну Комнин, мудрейшую из женщин, написавшую книгу про славное царствование своего брата, «Алексиаду»; Левкий остроумно, но несправедливо приписывает «вашим учёным ослицам» ослабление народа, приведшее к падению ромейского царства… Ощущаю под столом удар под щиколотке. Это Крис. Сначала с помощью решительного движения ноги, затем кивком головы она зовет меня выйти вон… Право, какие знакомые манеры!
Свернув за угол веранды, мы с Кристиной курим, как в наши самые старые, школьные времена, когда нам и в голову не приходило сделать это дома. Вечерний снег растаял, недолго пролежав. Ночь так и не становится морозной, хоть пробило уже два часа; в воздухе влажно, из леса тянет лиственной прелью. Оттуда вдруг укалывает пара зелёных огней, — может быть, лесной житель ждёт подачки… Я привык, а Крис невольно поёживается под накинутой шубкой.
— Надо было взять сюда бутылку чего покрепче, — дрожа, говорит она.
— Опасно, — как можно серьезнее, отвечаю я. — Река рядом.
— Ну и что?
— После крепкого может потянуть ловить в ней луну[107].
Крис смеётся:
— Ну, знаешь, Днепр — не Цан, а мы с тобой не поэты…
Потом она снова мрачнеет.
— Понимаешь, Лесик, я оказалась… слабее, чем я думала, — почти шепчет Крис, лихорадочно затягиваясь сигаретой. — Я ничего, совершенно ничего не хочу… только чтобы всё вернулось и стало в точности, как было. Наш домоград, наша компания, вечеринки… и прочее. Понимаешь меня?
Истерическим жестом Крис бросает окурок наземь, затаптывает его носком серебристой туфельки. Я молча жду. Вот сейчас она вспомнит о нём, о своей нелепой любви, не вписавшейся в рамки нового мира… Нет. Ни слова, ни вздоха. Сильны чары Виолы, и вытерта из памяти людской злополучная «щука в море»…
107
…Л о в и т ь в н е й л у н у — намёк на китайскую легенду о поэте Ли Бо, который, будучи пьяным, пытался поймать луну, отражавшуюся в реке Цан, выпал из лодки и утонул.