- Ну как? В смертинете все ощущения сильнее. Привыкай!
- Но ведь это всё - иллюзия? Этого всего - нет? - Ты уверен? Евдокия склонилась, зачерпнула горсть песка и принялась пересыпать его в раскрытую ладонь Роберта. Солнечный свет золотым лезвием вспорол облака. Волна, ударившись об камень, разбилась, окропив робертову брючину и евдокиин красный подол. - Нет ничего более настоящего, чем ты сам. Стряхнув песок с ладоней, она взяла его за руку и повела вдоль пляжа. Кричали чайки. Контуры облаков блистали, как тиснение на открытке. Внезапно пространство на пути идущих деформировалось, надулось пузырем, прогнулось, зарябило, словно поверхность жидкости - там, где секунду назад был песок, возникла живописная роща. Роберт тотчас узнал её. Дживанна! Он мог гулять здесь и с завязанными глазами. Вглубь по извилистой тропинке, еле видной среди кореньев и трав, мимо большой ели, сквозь кусты лещины - зелёные орешки на них сейчас - детские головки в панамах... В центре поляны - большое старое дерево. То самое. Со складчатой, пористой корой... Роберт не помнил себя от восторга: некогда нарисованный на бумаге мир обрел плоть! Цветы пахли, жужжали шмели, порхали пестрые лесные бабочки, земля дышала, кора деревьев была сухая, шершавая на ощупь - Роберт ходил и трогал деревья, всё ещё не веря. В плотном теплом воздухе повисло предчувствие дождя. Евдокия сорвала дикий мак и заложила за ухо. Ало-желтый цветок смотрелся бесподобно в её каштановых волосах.
Роберт трижды обогнул старое дерево. Теперь он мог прочувствовать пальцами каждую вмятинку коры, каждую шишку на месте несбывшегося сучка. Запрокинув голову, он взглянул на небо сквозь вязь раскидистых ветвей. Большое дерево практически не имело листьев. Лишь несколько веток возле самой вершины оставались живыми и зеленели. - Давай посидим, - Роберт указал Евдокии на мощный корень - он поднимался над землей, точно выгнувший спину кот. - Давай, - легко согласилась она, - куда нам спешить. У нас не одна вечность впереди. Из тела корня-кота вырастала и тянулась к солнцу тонюсенькая веточка с единственным листом - как грибок. Евдокия задумчиво кусала травинку. - Посмотри на меня. Она повернулась, тени ветвей убежали со смуглого лба. В карих глазах мелькнули оранжевые отблески солнца. Роберт прикоснулся пальцами к её щеке. Осторожно отвел от лица непослушные пряди. И кожа, и волосы, и запах этой женщины - всё было таким реальным, сильным, прекрасным... Роберт понял, что такое счастье. Иллюзия, удачно сложившаяся из мгновенных впечатлений. Устойчивый баланс зрительных, слуховых, вкусовых, обонятельных ощущений, вызывающих положительные эмоции. - Мы оба мертвы. Мы - электромагнитное поле в микросхемах. И всё, что осталось у нас - это память. Я когда-то прикасался к женским волосам. Я гладил женскую кожу. Держал руку женщины. Здесь - не ты. И не мои руки. Моё сознание сейчас - всего лишь комбинация случайных фрагментов моей же памяти... Это - абсолютная иллюзия. Собранная из моих прошлых ощущений, возможно, далеко разнесенных во времени и в пространстве. Но каков эффект! Евдокия молчала. Роберт привлек её к себе для поцелуя. Выпуклая лопатка под тонким ситцем встретила его ладонь. Он был теперь совершенно счастлив. Правда, для этого ему пришлось умереть.