Отношения с Джонни обнажили очередную проблемную грань моих способностей. Поскольку я очень остро чувствовала его боль, мне нестерпимо хотелось все исправить.
Когда я рассказала своей маме, которая преподавала в нашей школе английский, что встречаюсь с Джонни, она сказала: «С тем мальчиком? Не смей с ним встречаться. Он однажды мне средний палец показал, когда я дежурила в школьном автобусе».
Но потом я привела Джонни домой, мама с ним поговорила и тоже быстро полюбила его. Она, как и я, увидела раненого олененка у него внутри – ту часть, которая была одинока и измучена, – и ей хотелось всеми силами ему помочь. В последующие несколько лет Джонни стал нам как родной.
Отношения наши продолжались пару лет, но, как и многие романы старшеклассников, ровными не были. То, что меня в нем привлекало – его скрытая боль и мука, – также делало отношения неустойчивыми. Мы то расходились, то сходились, то снова ссорились. Такова была природа наших отношений. Даже глубинного родства душ не хватало, чтобы спасти нас.
Вскоре я поняла, что настолько закопалась в сложный эмоциональный пейзаж Джонни, что наши отношения всегда будут нестерпимо сложными. Я знала, что нам никогда в них толком не разобраться, и понимала, что наше совместное время подходит к концу.
Я по-прежнему думаю о Джонни с любовью. Время, которое мы провели вместе, еще больше убедило меня в том, что люди появляются на нашем пути не просто так. Всегда есть чему научить и чему поучиться либо для одного, либо для обоих. И я рада сказать, что на его пути появились и любимая жена, и двое детей. Это доставляет мне огромную радость.
Способности мои вовсе не всегда облегчали мне жизнь, но они помогли мне приблизиться к пониманию картины в целом. Постепенно у меня начал складываться перечень моих способностей. Я не знала, как они называются, и не до конца понимала, что они означают и как ими пользоваться. Но с каждым новым открытием уверенность в себе росла.
Каким-то образом я могла читать энергии людей и улавливать их эмоции. Я видела цвета вокруг людей и использовала эти цвета для понимания окружающего мира. Я обладала способностью заглядывать в человеческие жизни и узнавать про людей всякое, например, сколько у них братьев-сестер или в разводе ли их родители. Мне снились невозможно яркие сны, и сны эти были наполнены посланиями, которые что-то значили для меня в реальном мире.
У всех этих способностей есть названия, как мне теперь известно, но они были для меня всего лишь штуками, от которых все в жизни путается, и нередко с ошеломляющей силой. Я даже не знала, уникальное ли это явление или у всех так же.
Чего нельзя было отрицать, так это что чем старше я становилась, тем сильнее делалась энергия внутри меня. Я искала способы снизить обороты моего безжалостного внутреннего двигателя, но ничто не помогало. Эта энергия, как я подозревала, поглотила бы все грани моей жизни, если бы я не нашла для нее самый неожиданный выход – футбол.
В четвертом классе я начала играть в футбол. Он очень быстро стал моим спасением. Меня плюхнули посреди огромного поля и велели бегать, сколько влезет. Игра в футбол давала мне ощущение свободы и открытости и попутно позволяла мне тратить хоть часть безумной энергии.
Я добилась значительных успехов. Я играла в переходной лиге и в старших классах средней школы попала в школьную команду. И пусть роста мне не хватало, я не сдавалась. Футбол значил для меня больше, чем для других ребят. Для меня это было не просто хобби, у меня не было иного выбора – только выкладываться полностью. Но на поле у меня имелось еще одно преимущество – мои способности.
Я обнаружила, что могу считывать энергию игроков команды-противника. Я становилась в строй на правом или на левом фланге и смотрела на ближайшего ко мне защитника. И в тот же миг я узнавала о ней нечто, что помогало мне решить, что делать дальше. «Эта девица реально агрессивная, – думала я. – Дай-ка я ее разозлю, потом проведу обманный прием, она на него попадется, и я проскочу». Или я видела защитницу, которая, по моим ощущениям, была более ленивая, и думала: «Брошусь прямо на нее, она и не догонит». Порой вся левая половина футбольного поля казалась мне открытой и приглашающей, поэтому я небрежно катила мячик по левому флангу и легко добиралась до вратаря. Я забила кучу голов.
Жульничала ли я? Иногда мне так казалось. Но, в конце концов, я ничего не могла с этим поделать. Я знала то, что знала, просто это было так. Я не могла заткнуть свои способности, так почему бы не воспользоваться ими в конструктивных целях? Я достигла таких успехов, что обо мне часто писали в местной газете.