— Сегодняшний день войдёт в историю, — ко мне подошёл брат Лин. — Впервые тёмные открыли Волну внутри густонаселённого города. Впервые открыли Волну в оплоте Света. Впервые были уничтожены все кардиналы церкви Света. День определённо войдёт в историю. День, когда Свет начнёт мстить за своё поражение. Нота протеста уже отправлена в Керукс. Произошедшее не останется безнаказанным. Свет нанесёт ответный удар и этот день войдёт в историю не только светлых империй.
— Карина Фарди была тёмной. Нужно найти того, кто сделал её такой. Нет смысла мстить всем и каждому.
— Она была светлой. Её проверяли перед казнью.
— Брат Лин, давайте вы просто поверите? Она была тёмной. Светлые не умеют формировать из своего тела портал. Не исчезают тёмной пылью. Она не умерла, брат Лин. Карина Фарди жива или оживёт в самое ближайшее время. Мне уже приходилось сталкиваться с подобными ей тварями. Они называли себя лишёнными души и подчинялись мастеру Эльору. Именно они открыли Врата под магической академией Заракской империи. Какой смысл убивать всех, если виновные окажутся безнаказанными?
— Крепость до сих пор не предоставила отчёт о том событии, хотя прошло достаточно времени, — задумался брат Лин. — Тебе выделили помещение, которое можешь занимать так долго, как захочешь. Книги и записи о первом императоре не должны покидать Цитадель.
Меня проводили в отдельную комнату, лишённую окон. Один из обладателей красной мантии уселся рядом. Видимо, будет внимательно следить за тем, чтобы я ничего не прибрал к рукам. Но мне этого не требовалось. Открыв записную книгу, к которой было подключено слишком много народа, я достал карандаш. Кималь Саренто прав — полуправда всегда страшнее лжи. Если хочешь что-то спрятать, размести это что-то на самом видном месте.
Первый император. Легендарный человек, само существование которого многими людьми считалось вымыслом. Поразительно, но родился император в семье обычных крестьян. Первое упоминание датировано сотым годом с момента появления в мире Скрона — простой крестьянин невероятным образом дал отпор тёмным тварям, напавшим на деревню. Собрав помощников, он двинул вглубь лесов, где нашёл разлом. Этот день считается первым моментом, когда человеку удалось уничтожить дырку в земле. Из двадцати человек, что отправились вместе с мужчиной, не вернулся никто. Да и сам будущий император вернулся другим человеком — он стал магом. Следующие пять лет стали для молодого человека весьма насыщенными. Он объединил все окрестные деревни в одно целое, сформировал отельный город, не подчиняющийся тогдашнему правителю тех земель, а также заложил первую церковь Света. Сто пятый год от пришествия Скрона считается датой официального появления церкви Света.
Листая записи, я всё больше и больше хмурился. Цитадель выдала мне порядка десяти книг, достаточно древних и ветхих, чтобы верить в их оригинальность, но информация, что была в них написана, являлась всего лишь значительно расширенной версией сказок о персом императоре. Никакой конкретики или особенностей — только общие слова о том, как из простого крестьянина вначале зародился маг, затем владетель окрестных земель, затем наставник и учитель для сотен будущих магов и церковников, затем лидер, что повёл свои войска в бой против тёмных тварей и людей, решивших, что примкнуть к Скрону проще, чем с ним сражаться. Битвы, сражения, постройка Стены, расчистка земель, определение принципов разделения тёмных и светлых, формирование трёх независимых империй, объединённых общим принципом — они были светлыми. После смерти тело первого императора было сожжено, как он сам того и требовал. Всё, что осталось после этого процесса — помещено в гробницу, за которую долгое время сражались многочисленные потомки. Одних детей за более чем столетнюю историю царствования он наделал порядка пяти десятков. Впоследствии они основали собственные рода, дошедшие до наших дней. Собственно, на этом записи Цитадели заканчивались. Никаких механизмов адаптации, способов уничтожения тёмных и, тем более, ни слова о мифриле. Ещё имелось несколько картинок, сделанных при жизни первого императора, с которых на меня смотрел хмурый и явно недовольный жизнью хилый мужчина. Я таким бываю, когда из разлома вылезаю.