Стоило им оказаться на пригорке, как Герберт нацепил идущие в комплекте вместе с дроном очки со встроенным экраном, куда передавалось изображение с его камеры, и отправил дрон в полёт. Какое-то время он рыскал над зданием в поисках управляющей панели, потом наконец увидел её, хорошо запрятанную в углу за густо разросшимся кустарником, и завис, подключаясь к внутренней системе.
— Ток убрал, сетку можно спокойно сносить, сигналка только на воротах, — прокомментировал Герберт. — В лабораториях всего числится двадцать человек, пять учёных, остальные охрана. Один охранник прикомандирован лично к камере Дилана, другие разбросаны по зданию, скорее всего, не успеют прибежать на шум, если будем действовать быстро. Кстати, удача: его камера как раз у этой стены, объезжать ничего не надо, правда в конце коридора. Я тогда ставлю на взрывчатку таймер, и пошли в машину.
Он исполнил на пульте-контроллере какую-то мелодию пальцами и, сдёрнув очки, махнул в сторону зарослей. Через несколько секунд все трое уже были в автомобиле. Адамас вывернул на единственную здесь пустошь и направил свой «сокол» на сетку. Противоположная ей стена, возле которой завис перенастроенный Гербертом дрон, разлетелась на кусочки ровно за секунду до того, как машина повалила забор и остановилась на территории обсерватории в двух метрах от открывшегося коридора с низким потолком.
Адамас выскочил из машины первым. Пыль уже рассеивалась — в мигающем свете подпотолочных ламп обнажившегося коридора он увидел в его конце одну-единственную камеру с наполовину стеклянной наружной стеной и, уж конечно, без всяких решёток. Дверь в неё, к его удивлению, была открыта, а в их сторону уже спешили двое: едва узнаваемый Дилан в свободных белых штанах и футболке и почти без единого следа прежней мускулатуры и крепкая дымчатоволосая сильвисса, тоже лет тридцати или чуть старше, в полувоенной облегчённой форме и даже с оружием за поясом.
— В общем-то, я так и думал, что с подобной помпой можете ввалиться только вы, — улыбнулся Дилан сразу всем троим, спустя пару секунд остановившись вместе со спутницей возле них. — Брутуса, скорее, я однажды просто обнаружил бы в камере. Если это похищение, может, поедем?
— Твоя охранница не будет нам препятствовать? — уточнил Герберт, быстро пробежавшись взглядом по сильвиссе, тоже рассматривающей их с заострённым вниманием.
— Дамела всегда хотела моей свободы, но долг, сами понимаете. Теперь-то что уж, — Дилан развёл руками. Адамас счёл его объяснение достаточным и кивнул на машину. Как только сильвисы оказались рядом с Гербертом на заднем сиденье, он тоже сел, переключился на заднюю передачу и спустя несколько секунд на той же самой пустоши развернулся в сторону недалеко отсюда расположенной просёлочной дороги.
— Все вопросы к Герберту и Джею, как только я вас оставлю, — сказал он недавно похищенным. — Сейчас подброшу себя до ближайшего города, тут полчаса буквально, а дальше машина переходит к Джею.
— Документы в бардачке, да? — переспросил рыжеволосый хорон, очень старавшийся не растягивать улыбку до самых ушей.
— Именно. Надеюсь, у вас всё получится.
Адамас глянул в зеркало на Дилана — тот выглядел почти счастливым и куда больше похожим на живого человека, чем тогда, в лаборатории Сетте. Сидящая рядом с ним, у окна, Дамела, женщина с жёстким, но всё равно приятным лицом, мужской стрижкой и мускулистыми руками, обнажёнными до плеч в безрукавке на майку-борцовку, ничего не выражающими сиренево-серыми глазами следила за дорогой. Остальные помалкивали, явно не решаясь пока праздновать удачный исход дела.
Как только ухабы предгорий сменились относительно ровной грунтовкой, уже совсем скоро обещавшей превратиться в обычный асфальт, Адамас всё-таки не выдержал и спросил у Дилана:
— Ты на сто процентов доверяешь Дамеле? По её наводке тебя не выдернут обратно к Аспитису?
Тот отрицательно качнул головой.
— Дамеле незачем меня предавать. Мы — друзья, веришь? Да и что Аспитису от меня проку, без Силы-то? Наверное, и сам бы выпустил, да гордость не позволяла.
«Если только не надеется, что во время этого побега ты вернёшь Силу обратно и он найдёт, как вынудить тебя сотрудничать», — хотел сказать Адамас, но не сказал.