Пару раз я попытался как-то выровняться, восстановить равновесие с помощью реактивного двигателя. Однако делать это было не очень-то удобно на наклонной плоскости. Кроме того всякий раз жуки-пауки как будто считали своим долгом на ходу врезаться в меня и снова опрокинуть.
Других враждебных действий они, правда, по отношению ко мне не предпринимали. И вообще не сильно обращали внимание на катящегося им навстречу металлического болвана. Но мне оттого было не легче. Даже если вслед за этими любителями плеваться клеем не подоспеют «резаки» и не вскроют «Ратника» словно банку консервов, если в меня случайно не попадет снаряд, выпущенный боевым товарищем на «Богатыре» — запас кислорода в кабине рано или поздно закончится. И, удалившийся не по своей воле от расположения батальона, я банально умру от удушья, совсем не по-геройски, если сослуживцы не решатся на спасательную операцию. Или не успеют ее провести.
В любом случае вернуться в строй самостоятельно я оказался не в состоянии. Потеряв равновесие, мой «Ратник» вмиг сделался тяжелым и неповоротливым, уподобившись большому шкафу, который, как известно, громко падает. Не было в нем гибкости человеческого тела, позволяющего тому и сгруппироваться при падении, и как ни в чем не бывало подняться.
Попытки использовать ноги-опоры бронехода в качестве тормозов, пока машина катилась по склону, успехом не увенчались. А потом склон сменился равниной, и «Ратник» совсем уж беспомощно застыл, лежа на спине. Я пробовал поднять его при помощи реактивного двигателя, но тщетно — тот лишь немного сдвинул бронеход. Очень уж неудачно были направлены его сопла — параллельно спине. Точнее, для вертикально стоящего «Ратника» они были направлены идеально, но вот для «Ратника» поверженного…
Видимо, конструкторы бронехода просто не предусмотрели подобную ситуацию.
Между тем расклад в битве, продолжавшейся уже без меня, изменился внезапно и резко. Не иначе, прибыла кавалерия. Точнее, долгожданная поддержка с воздуха, запрошенная вашим покорным слугой.
Сперва небо на несколько мгновений заволокло белесое облако какой-то убойной химии. Затем ее частицы осели, а с ними во множестве осыпались и трупики «мошкары». И, наконец, прояснившееся небо расчертили дымовые реактивные следы.
Не прошло и секунды, как окружающая меня равнина сотряслась от взрывов — за компанию со мной. И клейкая масса из брюха жуков-пауков… теперь она взметалась буквально фонтанами вместе с хитиновыми ошметками. Чтоб, в конце концов, обрушиться, в том числе на меня.
Какое-то время я мог не без злорадства видеть, как жуки-пауки взрываются целыми пачками, выбрасывая те самые фонтаны клея. Потом эта липкая дрянь забрызгала объективы камер наблюдения, и «Ратник» ослеп. Как и я вместе с ним.
А взрывы все продолжали сотрясать марсианскую поверхность подо мною. И оставалось надеяться, что я сам нечаянно не попаду под удар.
Еще я, пока дышал, надеялся, что меня все же успеют подобрать прежде, чем дышать мне будет нечем.
А вот в то, что высоту, оставшуюся лично для меня безымянной, наши удержат, мне и надеяться не требовалось — я в том был уверен, видя, как стремительно редеют ряды жуков-пауков под авиаударами.
Вопрос, как долго наш батальон сумеет ее удержать. И при моем ли участии придется повторно ее отстаивать или нет.
Тортила
Вот признайтесь! Услышав, что зовут меня Шимон Левенталь — кого вы при этом на моем месте представите?
Может быть, бородатое чучело в черной шляпе с пейсами да в таком же черном пальто, придающем сходство с пингвином, и особенно нелепо выглядящем в жаркую солнечную погоду? Или, может, рахитичного очкарика, ничего тяжелее скрипочки сроду не поднимавшего, да вдобавок маменькиного сынка?
В любом случае, я уверен, вы едва ли вообразите меня человеком военным. Воином, бойцом и просто весьма опасным индивидом.
Что ж, даже если так, вы не одиноки в своем заблуждении. Та свора арабов, что устроили засаду на нашу «Меркаву» в иорданской пустыне, тоже недооценила угрозу, которую ее экипаж мог для них представлять.
Понятно, кое-какие основания у них для того были. Танк подбит, одна из его гусениц вообще изувечена до невосстановимого состояния, так что никуда он не денется. Даже с места сдвинуться не может. Командир убит, трое других членов экипажа ранены, включая водителя-механика. А значит, вроде бы и двигать «Меркаву» по большому счету некому. Даже если бы имелась для того техническая возможность.
Но одного не учли бородатые бармалеи. Что пулемет на танке установлен отнюдь не для украшения. А один из членов экипажа неплохо с ним управляется — раз, и не настолько тяжело ранен, чтобы можно было и его списать со счету — два.
В общем, нескольких арабов я из пулемета изрешетил, остальные дали деру, только пятки сверкали. И уже затем вызвал помощь. А пока она добиралась до несчастных, застрявших в пустыне, танкистов, меня отпустил адреналин, поддерживавший мою боевитость. Тогда до меня и дошло, что ранение мое не столь уж пустячное. И что, помимо прочего, я стал заметно хуже видеть.
Утешило меня одно: что шушере бородатой, которую я из пулемета разогнал, пришлось всяко хуже. Особенно тем, кто даже убежать уже не смог. Бугага…
Кстати говоря… ну не могу я пройти мимо этой темы, извиняйте! В общем, арабские-то страны к пакту земных наций о борьбе с инопланетной угрозой так и не присоединились. Кроме разве что Сирии да вроде Алжира. Да и те подписались сугубо формально, свой вклад в борьбу сию вносить не спеша. А остальные, так и вовсе — аж на дыбы встали: как же! Идти в бой плечом к плечу с неверными! И особенно с погаными агрессивными сионистами. Что очень уж агрессивно защищают свои рубежи. А уж как агрессивно, понимаешь, ведут себя по отношению к террористам, взрывающим автобусы на их территории и похищающим мирных граждан…
Можно подумать, скормить нашу родную планету каким-то гицелям из космоса лучше. Этим-то уродам, непохожим не то что на людей, но по большому счету ни на что живое на Земле. Они ведь различать не будут и арабов, так сказать, утилизируют тоже. Вместе с их якобы держащими нейтралитет странами.
Так что, сдается мне, дело тут не в вопросах веры. Никакое вероисповедание, кроме, может быть, буддизма, не предписывает своим последователям уклоняться от борьбы, стоять в сторонке и прятать голову в песок, когда судьба твоя и твоих близких под угрозой.
Да и в отношении буддистов я не уверен. Ибо профан.
Да, вроде даже в Библии сказано, что кроткие унаследуют землю. Опять же, точно не знаю, никогда особо религиозен не был. Зато смею утверждать следующее: кротость вовсе не синоним бездействия. Даже убивать можно, не испытывая ни гнева, ни ненависти к врагам. Но кротко и смиренно принять тот факт, что кое-кого пора спровадить на тот свет. Коль есть для того серьезные причины.
Так что, повторюсь, не в вере дело. Просто, во-первых, предложить арабским странам в качестве взноса нечего. Нету у них ни прорывных военных разработок; имеющееся в наличии оружие — и то куплено у других государств. Более развитых и, что ценно, к ним дружественных.
Во-вторых, осмелюсь предположить, что арабам просто… страшно. Ведь выйти на бой против полчищ инопланетных тварей — это совсем не то, что, вооружившись до зубов, запугивать беззащитных детей и женщин да перерезать глотки безоружным пленникам. Да еще позируя перед камерой — для чего, понять я не в силах.
Не иначе, хотят показать, что способны хоть кого-то убить — пусть даже заведомо беззащитного. И на этом основании дать понять, что и они-де чего-то стоят.
Сразу вспоминается эпизод из сказки про Волшебника Изумрудного города. Помните? Когда Трусливый Лев напал на Элли и всю честную компанию в попытке забыть о собственной трусости. Но в душе будучи уверен, что уж пугала-то огородного, ходячую железную статую и девочку с маленькой собачкой бояться нечего.
Наверное, на что-то подобное рассчитывал и те страны, которые не раз гурьбой нападали на государство, чью территорию даже на карте Ближнего Востока можно пальцем закрыть. Я уж не говорю про карту мира.