— Надеюсь, нас не на нём собирались эвакуировать? — пошутил Олег.
— Уж можешь мне поверить, — ответил Столяров.
Он прошёл мимо обгорелых останков, бегло осмотрел стену и начал взбираться по ней, используя вместо ступенёк торчавшие из бетона арматурные петли. Гарин остановился рядом, примеряясь к нижней ступеньке, когда Михаил, уже оседлавший стену, обернулся и сказал:
— А ты это… Можешь пока тут подождать.
— Да? Ну ладно, — пожал плечами Олег.
— Я быстро, — подмигнул Столяров и, отряхнув с рукавов пыль, спрыгнул по ту сторону стены.
Гарин не спеша обошёл по периметру бетонный вопросительный знак и остановился у забора. Михаила уже не было видно. Местность за забором заволокло густым туманом, что было немного странно, ведь по эту сторону тумана почти не было. Наружу из белой дымки торчала только кирпичная труба какой-то котельной, а может, водонапорная башня. Казалось, сама природа подтверждала, что исследовательский пост «не предназначен для посторонних глаз».
Олег не обижался на Столярова за скрытность. Секретность, уровни допуска и всё такое прочее — это он понимал. По большому счёту теперь это не имело значения. Так или иначе, уже сегодня, в крайнем случае завтра Олег окажется дома, и там уж он постарается держаться как можно дальше от дурно пахнущих институтских секретов. Хватит! Он простой программист, который не обязан видеть дальше своего монитора и брать в руки что-либо тяжелее «мышки». И не важно, какая у него при этом пси-чувствительность, каппа-восприимчивость или лямбда-фактор. Клал он на всю эту греческую галиматью обе свои икс- и игрек-хромосомы.
Мечты о горячей ванне будоражили воображение Гарина сильнее, чем мысли о еде, алкоголе и романтическом свидании. Хотя кто мешал их объединить? В последнем, отредактированном варианте его фантазии в огромной ванне, полной горячей воды и мыльной пены, нашлось место и для него самого, и для знакомой лаборантки Танечки, и для похожего на спасательный круг плавающего подноса с огромной курицей-гриль. А пузатые бутылки охлаждённого шампанского стояли в ведёрках со льдом по обе стороны от ванны, так что только руку протяни — и брызнет пена…
В этих сладких грёзах прошло полчаса. А может быть, час. Гарин не следил за временем. Олег вернулся в реальность, только когда с бетонной плиты, в тени которой он присел на корточках, посыпалась крошка, а секундой позже рядом оказался Столяров. Гарину хватило одного взгляда, чтобы понять, что горячая ванна сегодня ему не светит. И завтра скорее всего тоже.
— Что случилось? — спросил Гарин.
Михаил не ответил. Он зачерпнул ладонью несколько сухих стебельков, разорвал их в мелкие клочки и швырнул себе под ноги. Потом отряхнул руки и зашагал прочь от вертолётной площадки, забора с колючей проволокой и скрытого в тумане исследовательского поста. Выражение «мрачнее тучи» в данный момент настолько подходило Столярову, словно было придумано специально для него.
— Ты куда? — крикнул Олег.
Михаил что-то буркнул в ответ, но порыв ветра заглушил его слова.
— Погоди! — Гарин догнал товарища и некоторое время шёл рядом, пытаясь подстроиться под его шаг. Потом произнёс нарочито спокойно: — Миш, не думал, что когда-нибудь скажу это тебе, но всё-таки давай без истерик?
Столяров шагал, глядя прямо перед собой, но едва ли замечая что-либо, кроме собственных невесёлых мыслей.
— Что ты сказал? — спросил Олег. — Я не расслышал. «Мне надо выпить» или «Мне надо в Припять»?
— Да, — сквозь зубы процедил Михаил.
— Что «да»?
— «Да» на оба твоих вопроса, — ответил он. — Да, мне надо выпить. И да, мне надо в Припять. То есть, получается, нам.
— В каком смысле? — от удивления Олег остановился.
— Нас подставили, Олежка, — немного смягчившись, сказал Столяров. — Нас крупно подставили.
Глава восьмая
— «Чёрный Сталкер», и больше ничего? — раздражённо спросил Михаил. — Ладно, давай. Хоть «Зелёный тушкан», только поживее. А холодного нету, что ли? — Бармен в ответ пожал плечами. — Хорошо, давай. И два стакана.
Расплатившись, Столяров вернулся за столик, сколоченный из пустой бочки и крышки от ящика из-под патронов. Он откупорил бутылку и разлил водку по стаканам. Свой он опрокинул залпом, не чокаясь, и скривился так, что Олег нерешительно замер со стаканом в руке.
— Др-рянь водка! — объявил Михаил и добавил, не меняя тона: — Эвакуации не будет.