В одной руке человек-луна держал фонарик, в другой целую груду предметов: пистолет, «венец» и разную мелочь, прежде хранившуюся у Гарина в карманах. Краем глаза Олег уловил мелькание других фонариков в том месте, где предположительно остались лежать их с Михаилом рюкзаки.
— Эй, вы что это? Вы кто вообще? — хрипло спросил Олег.
Вывернутые губы сложились в невесёлую улыбку.
— Ну вот зачем это? Лежал бы себе и лежал.
От раздражения в голосе человека-луны проступили мужские интонации.
— Верни мне… — Гарин не хотел говорить «венец», чтобы не подхлестнуть интерес грабителя. — Верни мне мои вещи. Верни вещи и уходи. Я никому о вас не скажу.
Улыбка мародёра стала шире.
— Не скажет он! — уже не скрываясь, во весь голос повторил лысый. — Ты слышал, Отбойник? Он не скажет!
За спиной у Олега раздался смех. Смеялись как минимум двое.
— Теперь-то уж точно не скажет, — поддакнул кто-то.
«Отбойник? — пытался думать Олег. — Где я слышал эту кличку? Недавно. Вроде даже сегодня…»
После контузии он соображал раз в пять медленнее, а двигался — так и во все десять. Когда мародёр достал из-за голенища нож-бабочку и открыл его эффектным веером, Гарин успел только отползти на пару метров и выставить перед собой ладонь.
— Нет! — крикнул он.
— Да, моя радость, да! — ответил бандит, снова переходя на ласковый шёпот.
Олег пропятился ещё метр, отталкиваясь ладонями и подошвами, словно исполняя гопак, и попытался встать. В том месте, где его правая рука коснулась земли, пальцы нащупали гладкую поверхность автоматного приклада. Прикосновение к оружию придало Гарину сил, и он поднялся с земли. Однако и мародёра автомат в руках противника подтолкнул к активным действиям. В два прыжка тот оказался рядом с Олегом и, больше не рисуясь, нанёс прямой удар. Левой рукой Гарин перехватил его запястье. Острие ножа замерло в сантиметре от лица Олега. Большим пальцем правой руки он снял автомат с предохранителя, затем упёр ствол в живот врага, нажал спусковой крючок… и не услышал даже сухого щелчка.
«Я идиот, — подумал Гарин. — И умру как идиот!»
— Забыл передёрнуть затвор, сладкий? — елейным голосом поинтересовался мародёр. — Ничего, я тебя научу.
В фильмах подобные сцены могут длиться минутами. В реальности Олег понимал, что не продержится и двадцати секунд. Запястье бандита было тонким, как у девушки, но рука крепко давила на нож, в то время как Гарин чувствовал себя более слабым, чем когда-либо. Лезвие уверенно, миллиметр за миллиметром, приближалось к его лицу. Сначала острие было нацелено на глаз Олега, затем сместилось к щеке. Бандит как будто играл с ним, не сомневаясь в своей победе. Двадцать секунд? Нет, пожалуй, это был чересчур оптимистичный прогноз.
«Оглушить прикладом? Или бросить к чертям автомат и поиграть в «пальчику бо-ольно?». А может, засветить стволом в глаз?» — лихорадочно размышлял Гарин, отчётливо понимая, что тратит на эту агонию мыслей последние силы, последние драгоценные секунды.
— Ну ты скоро? — спросил кто-то сзади. — Чего копаешься?
— Сейчас, Лютый, уже почти, — ответил лысый, выворачивая губы в улыбке.
«Лютый», — повторил Олег и почувствовал, как сознание захлестывает волна спокойствия и уверенности.
— Вырвиглаз? — спросил он.
— Чего? — Нож в руке у бандита дрогнул.
— Вырви Шоколадный Глаз? — с улыбкой уточнил Гарин.
— А то, может, помочь? — озабоченно предложили за спиной.
«Совсем рядом, — фиксировал Олег. — Меньше метра. И наверняка в бронике, как и эта лысая баба».
— Помоги! — ответил Гарин на вопрос, заданный Лютым Вырвиглазу. — Держись крепче!
Не выпуская из левой руки запястья мародёра, Гарин размахнулся правой и изо всех сил ткнул автоматом себе за спину. Торец приклада угодил в защищённое бронежилетом солнечное сплетение второго бандита. Удар был такой силы, что затворная рама по инерции откатилась до упора назад и вернулась со звонким щелчком, отправив патрон в патронник.
— Это тебе за Витю, пидор, — сказал Олег и послал короткую очередь прямо в распахнутый от удивления рот Вырвиглаза. Тот ещё стоял, несмотря на снесённый бритый череп, когда Гарин, вырвав нож из мёртвых пальцев, крутанулся на месте и располосовал горло Лютому чуть повыше кевларового воротника. Третий член банды, Отбойник, присоединился к остальным раньше, чем успел схватиться за одноимённый дробовик. Последней его мыслью было: «Что-то в глаз попало…». Это «что-то» имело калибр пять целых и сорок пять сотых миллиметра.
Проходя мимо Вырвиглаза, Олег пнул его ботинком и склонился над россыпью своих вещей. На первый взгляд всё было на месте. Он бережно поднял с земли «венец». Артефакт выглядел неповреждённым, ни пятнышка грязи не пристало к его поверхности.