— Вывезли, гады, — отозвался Михаил на мысли Гарина.
— Ты таким тоном говоришь, как будто у тебя невесту украли.
— Хуже, Олег, хуже. — Столяров выключил фонарь, повернулся к товарищу и добавил ещё раз: — Всё гораздо хуже.
— Можно подумать, что раньше у нас всё было хорошо.
— Именно так. Да, теперь можно так считать.
— Охренительно! — высказался Олег. — Ты бы хоть предупредил пораньше, а то я даже порадоваться за себя не успел. Хорошо у нас было, оказывается!…
— Тише! — Столяров выставил палец и медленно повернул его в сторону.
Пока они рассматривали пролом в крыше, на детскую площадку зашли трое зомбированных. Зомби бесцельно помыкались по двору и встали в треугольник, будто собирались распить бутылку. Внезапно начался дождь. Пока Столяров с Гариным доползли до края, крыша успела полностью намокнуть и покрыться мелкими лужицами. Дождь был тёплым, но лежать, однако, стало ещё неудобней. Зомби с тоской посмотрели на небо и сели на корточки вокруг горки в форме слона.
— Ещё немного, и домой… — сипло пробормотал один из них. — Вот только найти дорогу…
В его голосе звучала такая тоска, словно это говорил старый арестант, который полвека провёл на каторге и уже не верил, что есть какая-то другая жизнь, светлая и безмятежная. Не верил, но продолжал о ней грустить. Гарин уже много раз слышал подобные причитания, но раньше он не задумывался над тем, что зомби в разных местах часто бубнили одно и то же. Как будто их всех объединяло что-то незримое.
— Ещё немного, и домой. Вот только найти дорогу, — снова донеслось с площадки.
— Сделай с ними что-нибудь, — сказал Столяров, тыкая пальцем во двор.
— А что я могу с ними сделать?
— Попробуй почувствовать, о чём они думают.
— Они не думают, Миша.
— Ну тогда — что они помнят. Сделай хоть что-нибудь.
— Ты по цирку соскучился? А Вишня? Зачем ему «венец» показывать?
— Вишня у нас за спиной, — напомнил Столяров. — Этих гавриков он не видит. Заверни «венец» в тряпку и так надень, как будто просто от дождя укрываешься.
Олег вздохнул.
— Каждый раз, когда я это делаю… — начал он, но Михаил перебил:
— Давай только без стонов, ладно?
Гарин надел «венец» и посмотрел на зомби.
«Ещё немного, и домой. Вот только найти дорогу», — раздалось у него в мозгу. Затем прозвучало что-то ещё, крайне неразборчивое. Потом снова: «Ещё немного, и домой…». Можно было подумать, что кто-то транслирует по радио закольцованную запись. Собственно, так Олег и подумал, ничего другого ему в голову не пришло. И вдруг в эту карусель вклинилось что-то живое, искреннее. Не фраза и не слово, а одна только эмоция, но настоящая: «Дождь. Тоска. Смерть».
Зомбированные поднялись с корточек и побрели к одному из двух навесов, где шиферная крыша была целой и могла спасти от дождя.
Гарин снял «венец» и сунул его в рюкзак.
— Это ты сделал? — спросил Столяров. — Ты их надоумил?
— Не надоумил, а заставил. Ну а чего им зря мокнуть, если мы их мочить всё равно не собираемся, — посредственно скаламбурил Олег.
— Да ты гуманист, едрёнать!
— А что, без кровищи шоу не засчитывается? — раздражённо спросил Гарин.
— Нет, почему же. Очень интересно, — задумчиво произнёс Михаил. — Я и не знал, что ими можно вот так… вертеть.
— Я тоже.
— А танцевать можешь их заставить?
Олег повернулся к собеседнику, чтобы проверить, не издевается ли он, и вдруг обнаружил, что Столяров лежит без сознания. Первая догадка касалась Вишни, для которого они всё это время были как на ладони. Однако прежде чем Гарин успел шевельнуться, он почувствовал сокрушительный удар в затылок, хотя был уверен, что к нему никто не прикасался. Что-то похожее он испытал, когда они с Михаилом пересиживали выброс в трубе и он впервые примерил «венец»… Но в тот раз удар был эмоциональным или информационным, а не физическим. Сейчас Олег получил почти то же самое, только это ещё сопровождалось мощной воздушной волной или чем-то таким, очень похожим…
Гарин не успел додумать эту мысль — ударная волна врезалась в него ещё раз. Если бы он не лежал, то его определённо свалило бы с ног, но поскольку падать было уже некуда, он лишь сдвинулся на несколько сантиметров к краю крыши. Мир вокруг затуманился, раздвоился и заходил ходуном. На периферии зрения замельтешили чёрные мошки. Олег с отчаянным хрипом вдохнул: только бы не потерять сознание!