Странно, но Олегу действительно долгое время удавалось отгонять от себя эти мысли. И только здесь, в Припяти, они стали такими настойчивыми, что отмахнуться от них было уже невозможно. Как будто в городе сработал некий спусковой механизм. Чужие воспоминания начали упорядочиваться, и если раньше они приходили нежданно, как приступ головной боли, то теперь смахивали на картотеку: Гарин пользовался информацией, когда в ней возникала необходимость. Правда, он по-прежнему не имел ни малейшего представления о том, сколько в этой картотеке шкафов и ячеек и что за сведения в них хранятся.
Рядом подсел Коршун.
— Что-то твой компаньон меня раздражает, — сказал он таким тоном, будто продолжал давно начатый разговор. — Весь на понтах, весь в претензиях… А с какой стати? Кто он такой, что он сам-то может? «Венец» у тебя, а он с тобой обращается как с мальчиком. Неправильно это? — Последняя фраза подразумевала не только вопрос, но и предложение согласиться.
Гарин отстранённо посмотрел на сталкера. Доктора он помнил, а Коршуна — нет, и он чувствовал, что это важно. Кстати, про Яцека с Бесом Олег тоже ничего не знал. Здесь крылся ключ. Ответ витал где-то близко, на расстоянии вытянутой руки. Нужно было только ухватить.
— Правильно, — обронил Гарин.
— В смысле?… — растерялся Коршун.
Правильно было то, что Олег не мог вспомнить ничего об этой троице. Потому что они, как оказалось, появились в городе позже. Позже чего?… Чего конкретно?… А того момента, когда и была создана неведомая картотека, доступ к которой он получил после первого контакта с «венцом». Или база данных, если называть вещи своими именами.
Вот она, истина. Олег хлопнул себя по коленям.
Впрочем, эта база выглядела на удивление разрозненной и субъективной. Кто и по какому принципу отбирал для неё информацию? Чем ценен Шифт или Порох? Зачем нужно было сохранять сведения о том, что бандит Пух — левша? Эта загадка посерьёзнее прочих…
— Алло. — Коршун пощёлкал пальцами. — Ты здесь или в космосе?
— Здесь, здесь, — отозвался Гарин, выходя из ступора.
— Ну так что с твоим Мишей? Я предлагаю укоротить схему, убрать лишнее звено. Половина твоя, половина наша. А твой бывший друг идёт лесом.
— Он не бывший, — спокойно сказал Олег.
Коршун сразу всё понял и перестал напирать.
— Ладно, — произнёс он слегка смущенно. — Моё дело — предложить. И вообще этого разговора не было, хорошо? Надеюсь, ты ему ничего не передашь.
— Не передам, если прекратишь мутить воду.
— Да что ты, что ты… — засуетился Коршун. — Ну мы пойдём тогда, прошвырнёмся. Выброс-то уже закончился давно.
Он встал и направился к выходу, но в дверях столкнулся с другим сталкером.
— Мы нашли Вишню, — объявил тот с порога.
В кубрике повисла тишина. Если про кого-то говорили «мы его нашли», то не имело смысла спрашивать, как он себя чувствует.
— Где?
— Возле пятиэтажки, недалеко от детского сада. Такое впечатление, что Вишня свалился с крыши незадолго до выброса. Иначе зверьё успело бы потрепать.
— Как он мог свалиться? — удивился Столяров. — Он же не гулял по ней, а лежал.
— Наверно, кто-то помог. Даже без наверно. Сам бы он точно не упал.
В комнате вновь воцарилось молчание, ещё более тяжёлое. Птеродактилей в Зоне, слава богу, не водилось, а путь через десять лестничных маршей и чердак представлялся слишком сложным для любого мутанта.
— Может, наёмники? — предположил Коршун, который так и не успел выйти.
— Всё может быть, — угрюмо отозвался Порох.
Гарин с тоской посмотрел на плакат с Анджелиной Джоли, но отвлечься не удалось.
Вишня. Свою кличку в Зоне он получил быстро, просто и глупо. Разжился где-то банкой вишнёвого варенья и жрал его вечером, лёжа на шконке, да так и уснул. Люди зашли в кубрик и увидели сталкера с перепачканными в варенье губами, как у ребёнка… Вот и всё: заснул человек Серёгой, а проснулся Вишней.
Не успело нагретое Коршуном место остыть, как на кровать к Олегу подсел сталкер Цапля.
— Слышь, ты новенький, да? — начал он без предисловий.
У Гарина возник соблазн сказать что-нибудь вроде: «Не болит ли у тебя правая ягодица после того забавного случая?». Однако он сдержался, козырять своим сумасшествием было совершенно ни к чему. Да и забавного в прошлогоднем ранении Цапли было мало. Поэтому Гарин просто спросил:
— Чего надо?
— Дружок твой про детский сад выспрашивал да про ту штуковину толковал. А что, правда ценная вещица?