— Она знала убийцу, — резюмировал Миллер. — И за ней явно водился серьёзный косяк, раз так покорно приняла смерть. Ну что, теперь я могу забрать меч?
— Да. Только осторожно, прояви уважение к смерти.
Дик отложил топор, взобрался на подножие трона и, ухватив меч обеими руками, потянул на себя.
Клинок, скрежеща о доспех, медленно выходил наружу. Багровеющая сталь покидала вековое узилище, становясь чёрной. Вязкая, похожая на битум жижа засочилась из прорехи. И едва острие меча оставило свои мрачные ножны…
— Дерьмо!!! — чуть ни упал Миллер, отпрянув, и тут же принял боевую стойку, как и остальные.
Безвольно склонённая до того голова хозяйки трона дрогнула и поднялась. Шея захрустела, лязгнули доспехи.
— Кто? — подалось немёртвое тело вперёд, шаря перед собою вытянутой рукой в когтистой перчатке. — Назовись.
Её голос — сдавленный и шипящий — заполнил камеру, отражаясь от стен. Вторая рука, оторвавшись от подлокотника, устремилась к пергаментному лицу, а потом — к дыре в груди.
— Владыка, — с грохотом рухнуло закованное в броню тело на колени, продолжая простирать в пустоту ищущие кого-то пальцы. — Я прощена? Ответь же.
— Да… — начал Ларс дрогнувшим голосом, жестикулируя остальным в сторону выхода. — Нет. Я твой владыка. И я всё ещё зол на тебя.
Немёртвая повернула голову на звук и совсем по-животному, словно гигантская кошка, опустилась на четвереньки. Высекая когтями искры из каменного пола, она медленно приблизилась к оцепеневшему Ларсу. Шея, хрустя позвонками, противоестественно вытянулась, ноздри идеального носа расширились, ловя запахи.
Ларс сглотнул, с трудом сохраняя равновесие на подкашивающихся ногах.
— Лжёшь, раб, — прошипела немёртвая, обнюхав незваного гостя. — Что делаешь ты в моих чертогах? Как смеешь? — безглазое лицо вплотную приблизилось к лицу Ларса.
— Я не раб, — насилу выдавил тот.
— Ещё одна ложь, и я накормлю тебя твоими ногами.
Ларс обернулся и помотал головой готовым броситься в атаку спутникам.
— Я не из этих мест, — постарался он говорить как можно ровнее, хотя голос так и норовил сорваться.
— Чужеземец? — двинулась немёртвая по кругу, продолжая обнюхивать визитёра и касаясь его то лбом, то щекой.
— Да. Мой дом очень далеко.
— Почему же ты здесь?
— Ищу кое-кого.
— И это не я, верно?
— Верно.
— Ты нарушил печать, чужеземец. Нарушил волю Владыки. Ведомо ли тебе, каково наказание?
— Нет. Но прежде чем наказать, выслушай меня.
— Дерзкий чужеземец. Принцесса Санти слушает людей только когда они вопят на жаровнях.
— Я… знаю о тебе, принцесса Санти. Я читал…
— Умеешь читать? Да ты не просто дерзок. Куда только смотрят секураторы, раз люди, обученные чтению, уже расхаживают по дворцу? Ладно… я распотрошу тебя чуть позже. Что ты обо мне читал?
— Помимо многочисленных сказаний о твоей богоподобной красоте, которые не лгут, я знаю, что ты — последняя из рода Шазар — правителей Латарнака, дочь короля Уртуса и наследница его трона.
— Об этом знает каждый, — коготь латной перчатки скользнул Ларсу от уха к ключице. — Мне становится скучно.
— Но я знаю кое-что ещё! Кое-что, о чём не упоминал ни один летописец, о чём не известно даже тебе.
— Говори же.
— Я расскажу всё, однако прежде хочу предупредить — это будет… тяжело. Вероятно, у тебя возникнет желание растерзать меня, как только я начну. Но в таком случае ты не услышишь самого важного. Так что подумай и ответь — стоит ли смерть ничтожного человека потери бесценных знаний, которых никто больше тебе не даст?
Принцесса, храня молчание, сделала ещё один круг и, остановившись у Ларса за спиной, прошипела:
— Я слушаю.
Глава 27. Санти
Дыхание принцессы тронуло шею Ларса, и могильный холод пробежал по его позвоночнику. Каждая клетка тела ощутила вдруг свою бренность, так остро, что ноги свело судорогой. Страх парализовал разум.
— Чего же ты ждёшь? — прошипела Санти. — Быть может, твой рот слишком мал, чтобы произносить столь весомые слова? — Холодный коготь коснулся уголка губ Ларса и потянул в сторону.
— Ты не во дворце, — быстро проговорил голландец, поворачивая голову в направлении тяги, грозящей распороть правую щёку.