— Забрали?
— Он напал на нас. Заманил в ловушку и пытался убить. Мы защищались. Освальд Милосердный. Может, слышал?
— Вы убили Освальда? — ощерился Гунон. — Вы? Освальда?
— Нам повезло.
— Чем докажешь?
— Я… Я не знаю. У меня в мешке его арбалет.
— Достань.
— Вот, — продемонстрировал Олег небольшое, но смертоносное оружие. — Доволен?
— Хм… — чуть смягчился Гунон и ослабил хватку. — Похоже на работу базбенов. Что ж, может, ты и не солгал, на сей раз. Ещё есть?
— Что?
— Души, сынок! На стол, живо!
— Не отдавай их этому уроду! — попытался приподняться с пола Миллер, но острие палаша не позволило этого сделать.
— Души. На стол, — вкрадчиво повторил Гунон. — Или твой не в меру разговорчивый друг лишится головы. И, поверь мне, она не отрастёт.
— Это уже слишком! — возмутился Ларс. — Как бы там ни было, у нас есть права! А вы сейчас занимаетесь грабежом! Вам такое с рук не сойдёт!
— Грабежом, говоришь? Если бы вас, идиотов, схватили с этим, — кивнул Гунон на появившийся в руке Олега кошель, — в Швацвальде, вы все уже болтались бы в петлях. Высыпи их. Высыпи на стол, я сказал! — рука Гунона с такой силой сдавила шею Олега, что у того потемнело в глазах.
— Хорошо, хорошо.
Мерцающие сферы, словно жемчужины, посыпались не грубую столешницу, собираясь в углублениях между досок и вокруг сучков.
— Мелочёвка, — присмотрелся Гунон. — Где душа Освальда?!
— Я… Я поглотил её, — насилу выговорил Олег, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание.
— Что ты сделал?!
— Поглотил. Его. Душу.
Гунон, моментально потеряв интерес к лежащему на полу Миллеру, убрал палаш в ножны и, обеими руками схватив голову Олега, развернул того лицом к себе.
— Смотри в глаза. Эй! — отвесил он Олегу оплеуху. — Смотри мне в глаза, сынок! Давно это было?
— Сутки назад. Может и больше.
— Что чувствуешь?
— Слабость. Ты меня чуть не удушил.
— Нет. Что чувствуешь разумом? Незнакомые голоса в голове? Чужие воспоминания? Мысли, каких сроду не было? Эй, Освальд, слышишь меня?
— Ты спятил? Я приготовил его душу, прежде чем поглотить.
— Приготовил?
— Убрал анифаг.
Гунон выпустил из громадных ручищ лицо Олега и взял того за плечи.
— Ты понимаешь смысл сказанного?
— Разумеется. А вот ты ведёшь себя странно. Если не сказать больше.
— Разорви меня Фрегонда! — расплылся Гунон в пугающей металлическим блеском улыбке. — Неужели это правда?
— А в чём собственно дело? — поинтересовался Ларс.
— Нет-нет-нет, — горбун убрал руки от Олега и возбуждённо заходил взад-вперёд, запустив пятерню в свои косы. — Надо всё проверить. Как следует проверить. Да! — развернулся он на каблуках, тыча в гостей пальцем. — Я дам вам адресочек в Швацвальде, и письмо! Отнесёте его моему… доброму приятелю. А уж он знает, что делать.
— В каком смысле «знает, что делать»? — прищурился Жером. — С нами?
— О! Не беспокойтесь! Там вы будите в полной безопасности!
— Верится с трудом, — потёр ноющую шею Олег.
— Не важно, во что ты веришь, сынок! Сейчас важно только одно — чтобы вы все в целости и сохранности добрались до Швацвальда! И пришли по указанному мною адресу. От этого зависит больше, чем вы можете себе вообразить. От этого зависит…
— Жаркое, — неслышно вошла в зал девушка с подносом и замерла в нерешительности, став на несколько секунд причиной гробовой тишины.
— Чего уставилась? — обернулся Гунон. — Бумагу и перо мне! Живо!
Глава 10 В Швацвальд
Попытка напроситься на ночлег успеха не возымела. Гунон расценил её едва ли ни как дезертирство, будто все четверо уже завербованы в его собственную армию и принесли присягу. Чтобы поскорее выпроводить столь дорогих и в равной степени нежеланных гостей, он даже согласился расстаться с телегой и одним из своих устрашающего вида жеребцов, которых называл хорсками. Угольно чёрный конь по кличке Дариус с виду весил не меньше тонны, был космат и, судя по остаткам костей в кормушке, плотояден.
— Он сожрёт нас, — обречённо вздохнул Жером, глядя как Гунон, забравшись на стремянку, впрягает чёрное чудовище.
— Только если помрёте, или нападёте на него, что равносильно первому, — без тени иронии ответил горбун. — Хорски всеядны, но они не охотятся. Дариус смирный, — потрепал он зверя по холке. — В телеге мешок зерна с птичьей требухой. Покормите часа через три.
— А далеко до Швацвальда? — поинтересовался Олег.
— К ночи будете.
— Если мы так важны, может, поедешь с нами? Вдруг по дороге что стрясётся.