Глина! Том резко сел и ахнул. Он был не в общежитии для учеников третьего ранга. Он лежал на куче влажной земли на краю глубокой канавы. В жемчужно-серых предрассветных сумерках он увидел, что рядом сидит девушка с изуродованным лицом. Значит, когда ему снилось, что он скользит по обгорелому желобу для сброса шлака, это было на самом деле – он выпал из Лондона и теперь остался на голой земле, вдвоем с Эстер Шоу!
Том застонал от ужаса. Девушка бросила на него быстрый взгляд и отвернулась.
– Живой, значит, – промолвила она. – А я думала, ты умер.
Она говорила так, как будто ей все равно.
Том с трудом поднялся на четвереньки, чтобы касаться земли только ладонями, коленками и пальцами ног. Руки у него были голые до плеч. Том осмотрел себя и понял, что он голый по пояс и весь в синяках. Куртка лежала поблизости, а рубашки нигде не было видно. Только когда он подполз поближе к девушке со шрамом, понял: она занята тем, что рвет его рубашку на полосы и бинтует себе раненую ногу.
– Эй! – сказал Том. – Это рубашка у меня одна из лучших!
– И что? – ответила она, не оборачиваясь. – Эта нога у меня тоже одна из лучших.
Том натянул куртку, грязную и рваную после путешествия по желобу. Через дыры свободно проходил холодный воздух. Дрожа, Том обхватил себя руками. «Валентайн меня столкнул! Он толкнул меня, и я скатился по желобу на Поверхность! Он меня толкнул… Нет, он не мог! Тут какая-то ошибка! Я, наверное, поскользнулся, а он старался меня удержать, вот как все было».
Эстер Шоу закончила перевязку и встала. Охнула от боли, натягивая поверх раны грязные, заскорузлые от крови штаны. Швырнула в Тома остатками рубашки – теперь это была бесполезная тряпка.
– Зря ты не дал мне его убить.
Сказала и решительно захромала прочь, по длинной полосе взрытой земли.
Том смотрел ей вслед в полной растерянности. Только когда она исчезла за гребнем холма, он понял, что не хочет остаться один в тишине. Лишь бы рядом кто-то был, пусть даже Эстер Шоу.
Том бросил изодранную рубашку и побежал догонять, поскальзываясь на жирной липкой грязи, спотыкаясь о камни и вывороченные из земли корни. Слева зияла глубокая канава с отвесными стенками. Поднявшись на гребень, Том понял, что это всего лишь одна из сотни таких же канав: колеи, оставленные громадными гусеницами Лондона, тянулись вдаль, словно их проложили по линейке. Далеко впереди виднелся город, окутанный дымом своих моторов, на фоне светлеющего к востоку неба. Стало зябко от тоски по дому. Все, что он в своей жизни знал, было там, на быстро удаляющейся громаде, а здесь только Эстер с мрачной решимостью шагала вперед, приволакивая раненую ногу.
– Стой! – закричал Том, ковыляя за ней по грязи. – Эстер! Мисс Шоу!
– Отстань! – огрызнулась она.
– А куда ты идешь?
– Мне же надо в Лондон, – ответила она. – Я два года его искала, всю Поверхность исходила вдоль и поперек, забиралась на разные мелкие городишки – надеялась, что Лондон их слопает. Наконец добралась и отыскала Валентайна – кладоискатели мне говорили, что он обязательно явится посмотреть, как разбирают добычу. А дальше что? Какой-то балбес взял и помешал мне вырезать ему сердце, как он того заслуживает. – Эстер остановилась и повернулась к Тому лицом. – Если бы ты не сунулся, Валентайн был бы мертв, а я упала бы рядом и тоже умерла, и все мои мучения закончились бы!
Том уставился на нее. Глаза у него вдруг наполнились слезами, и он ничего не мог с этим поделать. Том ненавидел себя за то, что стоит перед ней таким дураком, но сдержаться было невозможно. Разом навалилось потрясение от всего происшедшего и сознание, что все его бросили. Горячие слезы потекли по щекам, промывая дорожки в грязи.
Эстер уже собиралась уходить, но тут остановилась и уставилась на Тома, как будто не понимала, что с ним творится.
– Ты плачешь! – тихо и удивленно сказала она наконец.
– Извини. – Том шмыгнул носом.
– А я никогда не плачу. Не умею. Когда Валентайн убил моих маму и папу, и то не плакала.
– Что? – Голос Тома все еще дрожал от слез. – Мистер Валентайн никогда бы такого не сделал! Кэтрин сказала, он даже волчонка не смог застрелить. Ты врешь!
– А как же тогда ты здесь оказался? – спросила она насмешливо. – Он тебя столкнул, так? Всего лишь за то, что ты меня увидел.
– Врешь! – повторил Том.
Но он вспомнил, как большие ладони надавили ему на спину, как он падал и какой странный огонь горел в глазах археолога.
– Ну что? – спросила Эстер.