– Нет. – Кром останавливается у круглой дверцы и нажимает кнопку, отчего дверь, жужжа, открывается. – Я намерен сдержать данное Шрайку слово. И у меня есть для него задание.
За дверью полумрак и пахнет машинным маслом. У дальней стены застыл высокий силуэт. Лорд-мэр перешагивает порог, и немедленно два больших зеленых глаза вспыхивают, словно фары.
– Мистер Шрайк! – бодрым тоном произносит Кром. – Как поживаем? Не разбудил?
– Я НИКОГДА НЕ СПЛЮ, – отвечает из темноты жуткий голос, резкий, как скрежет ржавых шестеренок.
Даже доктор Твикс, привычная к этому голосу, вздрагивает под своим резиновым плащом.
– ХОТИТЕ ЕЩЕ РАЗ МЕНЯ ОСМОТРЕТЬ?
– Нет, Шрайк, – отвечает Кром. – Помните, полтора года назад, когда вы только к нам попали, вы предупреждали меня? Насчет девицы Шоу?
– Я ГОВОРИЛ, ЧТО ОНА ЖИВА И НАПРАВЛЯЕТСЯ В ЛОНДОН.
– Как выяснилось, вы были правы. Она и в самом деле здесь появилась.
– ГДЕ ОНА? ПРИВЕДИТЕ ЕЕ КО МНЕ!
– Увы, это невозможно. Она спрыгнула в желоб для отходов. Вернулась на Поверхность.
В ответ раздается протяжное шипение, словно выходит пар.
– МНЕ НУЖНО ЕЕ ДОГНАТЬ.
Кром улыбается:
– Я надеялся, что вы это скажете. Для вас приготовили один из разведывательных дирижаблей гильдии, «Ястреб-девяносто». Пилоты будут следовать вдоль колеи, оставленной городом, пока вы не найдете то место, где выпала девчонка. Если она и ее спутник мертвы, все отлично. Если живы – убейте обоих, а трупы привезите мне.
– А ПОТОМ? – спрашивает жуткий голос.
– А потом, Шрайк, – отвечает Кром, – я исполню ваше заветное желание.
Странное время наступило для Лондона. Город по-прежнему мчался на большой скорости, словно преследуя добычу, но никаких других городов не было видно среди серых слякотных равнин северо-западной части Охотничьих Угодий. Горожане терялись в догадках: что задумал лорд-мэр? Кэтрин слышала, как кто-то из прислуги ворчал: «Нельзя же так нестись очертя голову! Дальше к востоку попадаются большие города, они нас разжуют и косточки выплюнут!» Но экономка, миссис Мэллоу, прошептала в ответ: «Много ты понимаешь, Сьюки Блайндер! Вот скажи, разве не отправили в разведку самого мистера Валентайна? У них с Магнусом Кромом крупная добыча на прицеле, даже не сумлевайся!»
Может, и крупная, но никто не знал, что это за добыча. Когда Валентайн пришел домой обедать после очередного собрания в Гильдии инженеров, Кэтрин спросила:
– Почему тебя в разведку отправляют? Так нечестно! Это работа для навигатора, а не для лучшего в мире археолога!
Валентайн вздохнул с вселенским терпением:
– Кейт, лорд-мэр мне доверяет. И я скоро вернусь. Недели через три. Максимум через месяц. Давай-ка сходим в ангар, посмотрим, что там Пьюси и Генч сотворили с моим дирижаблем.
За долгие тысячелетия, прошедшие с Шестидесятиминутной войны, развитие воздухоплавания достигло таких высот, какие не снились даже Древним. «Лифт на тринадцатый этаж» построили для Валентайна по спецзаказу – на это ушла часть денег, полученных от Крома за найденные в Америке двадцать лет назад предметы олд-тека. Валентайн говорил, что лучшего дирижабля еще не бывало на свете, и Кэтрин не видела причин в этом сомневаться. Само собой, отец держал свой любимый дирижабль не в воздушной гавани Пятого яруса, вместе с простыми торговыми судами, а на частной пристани, совсем недалеко от Клио-Хауса.
Кэтрин и Валентайн прошлись к пристани по залитому солнцем парку. В ангаре и на металлической площадке перед ним толпились люди, приезжали и уезжали «жуки». Пьюси и Генч загружали в «Лифт» провизию на время предстоящего полета. Собака побежал вперед и обнюхал сложенные штабелями бочонки и ящики: мясные консервы, баллоны со сжиженным газом, лекарства, наборы для починки оболочки, крем от солнца, респираторы, огнеупорные комбинезоны, ружья, дождевики, теплые куртки, картографическое оборудование, переносные печки, запасные носки, пластиковые стаканчики, три надувные лодки и коробка с надписью: «Патентованные галоши Пинка – лучшая защита для вашего ботинка!»
В темноватом ангаре дожидался хозяина огромный дирижабль. Черный бронированный корпус был укрыт брезентом. У Кэтрин, как всегда, быстрей забилось сердце при мысли, что этот громадный воздушный корабль унесет ее отца в небо, и стало грустно, что они расстаются, и страшно – вдруг папа не вернется.