«Неужели она меня здесь прикончит?» — подумала Эни.
Строить догадки и искать логику было бесполезно. Бананак отличалась отсутствием логики и непредсказуемостью. Все это сочеталось с наглостью и неожиданными переменами настроения.
Бананак отогнула край сетки и указала Эни на окно.
Сердце Эни громко колотилось. Странно, она не ощущала никаких эмоций, исходящих от Бананак. Даже не странно, а скверно.
— Я здесь кто: гостья или пленница? — спросила Эни.
— Возможно, — уклончиво ответила Бананак.
Лицо ее было непроницаемым. Она подтолкнула Эни к окну.
— Влезай и не упрямься. Не заставляй моих солдат впихивать тебя силой.
Ли-эрг повернулся и направился, надо думать, на свой пост. Эни пролезла в узкое окно и очутилась в комнате, напоминавшей кабинет полководца в средневековом замке. На стенах и столах громоздились мечи, сабли, рапиры и прочее колющее и режущее холодное оружие. Возможно, что здесь же занимались заточкой и починкой всего этого арсенала. Но стоило Эни взглянуть в другую часть комнаты, как мысль о средневековом замке потускнела. Там на современных широких столах стояли несколько мощных компьютеров и мониторов. Разглядывать их было интереснее, чем мечи и сабли.
— Ты в Охоте чужая. Да и при их дворе тебя своей не считают.
Темные глаза Бананак были очень знакомыми. Они странным образом успокаивали при всех обидных словах, вылетавших из ее рта.
— Я не чужая, — вздернула подбородок Эни. — Наш король…
— Твой король. Не мой. Мне короли не нужны.
— Ты приносила клятву верности, — прошептала Эни.
— Приносила. Потому-то Ниалл и не погиб от моих рук. И Айриэл до сих пор жив все по той же причине.
Бананак посмотрела в дальний угол комнаты, скрытый во мраке.
— Как ты думаешь, дочь Габриэла, он придет за тобой? Он спасет тебя из моих коготков?
Эни не понимала, кого Бананак именует «он». Габриэла? Ниалла? Айриэла? Еще кого-то? Впрочем, Бананак всегда выражалась туманно.
Фэйри-ворон зашла сзади, приникла к уху Эни и прошептала:
— Твоему отцу это не понравится. Тебе нельзя ему говорить. И никому из них — тоже. Особенно ему.
— Я… я далее не знаю, о ком ты.
Эни старалась не дерзить, но при колкостях Бананак это было невозможно.
— Хороший ответ, дочурка Габриэла. Ты так скажешь им, когда они спросят. Сделай вид, что ничего не знаешь. Я тебе помогу.
Бананак кивнула, будто одновременно говорила еще с кем-то.
— Женские секреты. Ты дашь мне то, что я хочу, а я дам тебе… многое.
— А чего ты хочешь?
Эни была уверена, что придерживается уважительного тона. Кролик учил ее искусству выбирать верные слова, правильно строить фразы, говорить с нужной интонацией и сопровождать речь вспомогательными жестами. Все это предназначалось не для светских бесед, а для общения с безумцами и разными опасными личностями. Бананак была в равной степени безумна и опасна.
Услышав вопрос, Бананак каркающе засмеялась и снова по-птичьи наклонила голову.
— Мне нужна твоя сила и твоя кровь, маленькая гончая.
— А после этого я останусь в живых?
— Возможно, — ответила Бананак, присев на корточки — Пока я и сама не знаю.
Эни шумно вздохнула и огляделась, ища выход. Вступать в схватку с Бананак… нет, она не настолько безрассудна. Эни умела бегать; не так быстро, как остальные гончие, но быстрее большинства фэйри. Но быстрее ли, чем Бананак?
Бананак погладила Эни по руке, как гладят бездомную собачонку.
— В тебе есть нечто необычное, и вот это-то мне и надо. Пока я в этом нуждаюсь, ты будешь жива.
— Я…Теперь слушай. Первое: ты убьешь Сета… и Ниалла. Возможно, с Ниалла и начнешь. Это я связана клятвой верности, а ты такой клятвы не давала. Тебя никто не заподозрит.
Бананак провела рукой ей по лицу.
— Ты сделаешь это, а потом придешь ко мне и поделишься своей кровью.
Эни передернуло. Частица оставшейся в ней смертной природы не только ограничивала ее силу. Эта частица делала ее менее жестокой, чем фэйри Темного двора. И то, на что ее толкала Бананак, девушка воспринимала как беспричинное убийство.
Собрав все свое самообладание, Эни спросила:
— А если нет?
Бананак насмешливо раскаркалась.
— Никаких «если». У тебя нет выбора, девочка. Ослушаться меня было бы очень… глупо. Я приду за тобой.
Убить тех, кого она любит? Отказаться и превратиться в злейшего врага Бананак? Все это Эни с трудом могла осмыслить.
— Ты рождена для этого. Убей он тебя тогда, все пошло бы по-иному. Но он тебя пощадил.
Бананак встала и шагнула назад.
— Он хочет, чтобы я победила. Потому и сохранил тебе жизнь. Для меня.
— Про кого ты все время говоришь? Кого называешь «он»?
— Я тебе все сказала. Шевелись, делай так, как я велела, иначе рассержусь.
Бананак повернулась спиной, оставив Эни в окружении старинного оружия и современных компьютеров. И тогда Эни, не раздумывая, бросилась к окну и вылезла наружу. Все произошло молниеносно. Она сама подивилась своей скорости. Сейчас она была истинной дочерью гончего, настоящей гончей.
Частичка смертной природы не мешала ей, и никто не посмел ее остановить.
ГЛАВА 13
В то время как Эни спасалась бегством, Девлин добрался до поворота в переулок. Ее кровь была надежнее любых систем навигации. «След крови» повел Девлина вначале к дому Айриэла и Ниалла, затем — к логову Бананак.
«Что ты делаешь, Эни?»
Ему хотелось броситься следом. Защита Эни никак не входила в круг его обязанностей. Едва Девлин вяло напомнил себе это, как его резанула мысль: «Была бы она мертва, тогда бы не входила». Девлин думал о ее смерти, ожидая возле дома Темного короля; думал о снедающем его ужасе, стоя возле обиталища Бананак.
И вот Эни сбежала.
— Она непредсказуема, — шепнула ему на ухо Бананак и обняла брата, проведя перьями по его телу.
Девлин попятился. Бананак забежала вперед и протянула к нему руки:
— Хаос, забившийся под кожу. Для тебя это слишком, дорогой брат.
Девлин стиснул ей руку. Хрустнули тонкие птичьи косточки. Бананак зажмурилась от удовольствия.
— Тебе непременно хочется меня провоцировать? — спросил он.
Бананак засмеялась. Ее каркающий смех тут же подхватили вороны на ближайших крышах. Бананак радостно покачивала сдавленным запястьем.
— Пообедай со мной, брат. Я совсем одна.
— Зачем тебе понадобилась девчонка?
Бананак даже не попыталась изобразить смущение.
— Она меня освободит. В ее крови есть нечто секретное, и они не хотят, чтобы мы об этом знали.
— Что именно? Чем ее кровь от…
— Тсс! — прошипела Бананак, прикрывая его рот рукой. — Никаких вопросов. Девчонка эта — особенная, и мне она нужна.
Девлин отвел ее пальцы.
— Ты уверена?
— Конечно.
Бананак снова закаркала, и окрестное воронье ей дружно отвечало.
— Значит, тебе понадобилась гончая, — не то вопросительно, не то утвердительно произнес Девлин.
— И ты знаешь зачем, — гордо поглядывая на него, сказала Бананак. — Потому-то ты ее и не убил.
Теперь мне все ясно. Девчонка — ключ. С помощью ее крови я одержу победу. Впервые за целую вечность я сокрушу свою сестрицу, это воплощение разума.
— Почему я не…
— Почему ты не убил ее? — усмехнулась Бананак, проведя рукой ему по щеке. — Да, брат, по той самой причине. Когда ее притащили к Темному двору, все думали: вот появилась овечка среди волков. А я сразу увидела иное. Я вслушивалась. И теперь я знаю точно: ты должен был ее убить, но не убил.
Онемевший и испуганный, Девлин смотрел на сестру. Однако руки у него не дрожали. Он вдруг подумал: а мог бы он убить Бананак? Не вероятнее, чем убить Соршу. Как справиться с проблемой, источник которой ты не можешь устранить?
— Однажды кто-то пришел и убил мать этой овечки. Темный король взял ее под свое крыло и оберегал все эти годы.
Большой палец Бананак царапнул кожу у него под глазом. Она с готовностью подставила ладонь.