— То есть? – не мог не удивиться священник.
— Он понимает, что творит, понимает все свои грехи и знает себя как никто другой. Он способен управлять собственной судьбой. Такое дано немногим, что несомненно к лучшему.
— Я все равно не понимаю, как мне поступить, - повесил голову священник. Голос Бога он лишь слышал, но не видел лица его или облика.
— Не волнуйся о мелочах, Саттелит. Ты видишь меня таким, каким хотел бы видеть, каким всегда представлял, - будто бы прочел Он его мысли. — Однако я не могу советовать тебе, как поступить. Ты должен решить самостоятельно.
— Но будет ли мое решение правильным?
— Узнаешь в будущем. Никто тебе этого сказать не сможет, включая меня. Но я счел необходимым предупредить тебя насчет того человека. Не думай, что его можно просто переубедить. И самое главное, он крайне опасен для тебя самого. Потому я хочу дать тебе возможность самостоятельно сделать выбор.
— Сделать выбор? Возможность? – переспрашивал Саттель.
Бог продолжил:
— Ты обретешь дар, способный противостоять его силе. Помни, что душа этого человека уже сломана, и его возможности вышли далеко за пределы человеческого. Он и сам уже не человек. Сейчас он больше странность, необъяснимая сущность, неподвластная законам этого мира…
А потом Саттель проснулся. Последнее, что он мог вспомнить, это главная церковная мудрость «Ищущий находит, жаждущий увидеть – увидит, просящий - получит».
— Больше на кошмар похоже, - пробормотал себе под нос священник, вспомнив то, как Он описывал того парня. — Такого просто быть не может, чтобы каким-то там магом заинтересовался сам Бог. Да, злого в нем немало, но прожив столько лет, я начинаю понимать, что сами понятия добра или зла можно по-разному интерпретировать. Практически уверен, что на Войне сейчас немало таких вот личностей, совершивших много плохого. Кто-то наверняка скажет, что плохие поступки совершают только плохие люди, но это отнюдь не так, иначе мир наш был бы куда проще устроен.
Затянутый в повседневные дела, Саттель только к полудню смог найти время встретиться с найденышем. Служительница Алина отметила, что тот практически не разговаривает.
— Неужели сложно пожелать доброго дня человеку, который носит тебе еду? – спросил он прямо с порога.
Юноша сидел на кровати.
— Думаю, вечером я могу вас покинуть. Тело уже приходит в норму, - сказал он.
«И опять он не отвечает на заданные вопросы, проявляя грубость даже в таких мелочах. Не понимал никогда таких людей!» - помрачнел тут же священник. Видно заметивший его скривившееся лицо, парень вдруг продолжил:
— Нет, священник, мне несложно так поступать. Просто я не привык к подобному, не привык на каждом шагу бросаться добрыми словами.
— А к чему ты привык?
— Убивать, - сухим тоном ответил тот, бросив внимательный взгляд на него.
— И ничего, способного сострадать и ценить чужую жизнь в тебе не осталось? – Саттель пытался выглядеть спокойным, но рука сама сжалась в кулак. От Реннета это не ускользнуло.
— Все, что во мне когда-то сострадало, разбито на мелкие осколки и покоится во тьме души, - с невеселой ухмылкой отвечал он. — И ты явно не тот, кто способен их собрать и склеить, потому прошу не беспокоить меня впредь вопросами такого рода.
— Ты боишься?
— Чего?
— Себя.
Он не колебался.
— Разумеется, но себя-то я в состоянии сдержать, а вот насчет вас у меня уверенности нет. — Неожиданно он сам задал вопрос священнику: — Если ты светоносец, получается, веришь в Бога? Я просто слышал, что силу получают лишь искренние. Тяжело же верить в то, чего никогда не видел.
— Я не знаю, - пожал тот плечами. — И не уверен, что Он дарует силу исходя из искренности веры. Возможно, существуют какие-то иные причины.