— Петр, откуда у тебя все эти продукты?
— Урсула, все, что я тебе скажу сейчас, должно остаться в тайне, — сказал я, открывая бутылку неизвестного мне французского вина. — Ты не должна говорить о том, что услышишь, неделю, потом все эти тайны перестанут иметь какое-либо значение.
Я налил вино в фужер и передал Урсуле: — Выпей.
Она взяла вино и, внимательно глядя на меня, начала пить.
Я налил себе и продолжил разговор:
— За то, что я тебе сейчас расскажу, меня не будут расстреливать, меня упекут в сумасшедший дом, но это правда. Когда 22 июня без предупреждения напали на Советский Союз, произошло нечто невероятное. Я не знаю, делом чьих рук, Господа или Люцифера, было свершившееся событие, но современная наука не в состоянии объяснить происшедшее. Я даже могу с уверенностью сказать, что и через семьдесят лет ученым не будет ничего известно. В три часа ночи на место, которое занимали Советы, переместилась территория из будущего, вместе с людьми, городами и даже аэропланами. Часть этой территории появилась на месте Кёнигсберга, а все, кто там был до перемещения, исчезли. Гитлер крепко вляпался с этой войной.
— Как из будущего, из нашего будущего? — удивленно раскрыв глаза, спросила Урсула.
— Да, конкретно из 2010 года, — ответил я.
— И какое оно, это будущее?
— Нормальное будущее, много супероружия, аэропланы над Берлином ты уже видела, есть танки, одним выстрелом пробивающие четыре немецких насквозь, а еще они побывали на Луне. Все германские войска на Восточном фронте воюют с пограничными и полицейскими частями, Федеральная Россия только начала мобилизацию армии.
— Они побывали на Луне, — как зачарованная, повторила Урсула.
Она сразу поверила моим словам.
— А чем закончилась война? — Профессиональное любопытство не оставляло ее.
— Тем же, чем закончится и сейчас, русские победят.
— Петр, а откуда ты все это знаешь?
— Ты помнишь Оскара Штайна, рапириста из Берлинского студенческого общества?
— Да, но ведь он сейчас служит в гестапо.
— Нет, он служит в СД, у Гейдриха. — Я рассказал ей об утреннем визите Штайна и работе с радиоперехватом.
Урсула внимательно рассматривала мое удостоверение штурмбаннфюрера.
— Никогда бы не подумала, что буду пить вино в компании с майором СС.
— Ты должна уехать из Берлина на месяц, — после некоторого раздумья сказал я.
— Почему?
— Когда войска Федеральной России подойдут к Берлину, тут могут начаться ожесточенные бои, гражданским будет очень плохо. Я видел, чем закончился штурм города в сорок пятом, тогда от Берлина остались только обугленные развалины. Гитлер знает о переносе и своей судьбе. В первый раз он отравился, сейчас он решил взять с собой в могилу весь немецкий народ.
— Но я не могу бросить своего отца.
— Попроси в газете командировку, ведь тебе не откажут. Связи в Шведском посольстве у тебя есть, так что проблем с визой у тебя с отцом не будет. — Я вытащил из конверта десяток купюр: — Здесь тысяча долларов, на два месяца должно хватить.
— А как же ты?
— За меня не беспокойся, я выкручусь, а теперь тебе срочно надо идти в редакцию.
— Петр, мы никогда больше не увидимся? — в уголках ее глаз появились слезы.
— Урсула, мы обязательно с тобой встретимся, после войны. Я обещаю! — Я обнял ее и поцеловал, она ответила мне.
Через пять минут я стоял у окна и смотрел на удаляющуюся фигурку Урсулы.
Все во мне протестовало против ее ухода, мне хотелось быть с ней, наплевав на Гейдриха, Рейх и таинственную Федеральную Россию, но я не мог этого позволить.
Машина ждала меня точно в назначенном месте. Из автомобиля вышел лейтенант и открыл мне заднюю дверцу. Я сел рядом с худощавым седым оберстом, на мое приветствие он холодно кивнул. Мы ехали молча всю дорогу, но когда машина остановилась, оберст повернулся ко мне и заговорил:
— Я был против этой встречи, однако Людвиг попросил меня, и я не мог ему отказать.
Мы вышли во дворик небольшой усадьбы, и я в сопровождении оберста поднялся в дом. В гостиной меня ждал сухощавый генерал.
— Добрый день, господин Бек.
— Добрый день, — поздоровался со мной генерал-полковник. — Спасибо, Карл, не буду тебя больше задерживать.
Оберст отдал честь и вышел.
— Итак, господин Михайлов, о чем вы хотели со мной побеседовать?
— Господин Бек, Гитлер не предлагал вам возглавить генеральный штаб?
— Мне? Никогда. Хотя то, с какой скоростью гибнут его штабисты, наводит на невеселые мысли.
— Один аналитик СД предположил, что русские находят штабы, пеленгуя золотое шитье в генеральских погонах. После того как его доклад попал наверх, его самого лишили погон, — пошутил я.