Я улыбнулся, не без торжественности кивнув.
– Возможно, тебе приходилось слышать, что в эти дни в древние века в Афинах традиционно отмечались Панафины – дни, посвященные богине Афине. Между тем, по некоторым источникам, день рождения великой богини отмечался пантеоном конкретно восемнадцатого августа. Весь Олимп гудел! Сама понимаешь, мы ничем не хуже олимпийцев и одним махом отметим день рождения и богини, и салона!
Тут я важно надулся, заговорив едва ли не голосом Левитана:
– Итак, восемнадцатого августа, в девятнадцать ноль-ноль, состоится торжественное открытие первого в Греции салона «Садов Семирамиды». В главной роли – исполнительница роли богини Афины в знаменитом фильме Томми Дорсэ «Олимпийские страсти» Дина Орсуан, прошу любить и жаловать! Сразу после открытия – банкет в ресторане при участии первых лиц Афин, включая мэра…
Пару минут я с улыбкой любовался зарумянившейся подругой.
– Как тебе в общем и целом наш распорядок на ближайшие дни?
Вопрос был, что называется, лишним – Дина вся просто светилась от радости и предвкушения предстоящих событий. Она подалась вперед, обеими руками сжав мою ладонь в благодарном жесте.
– Все просто замечательно, спасибо, мой дорогой Ален! Как я и надеялась, приступив к работе над ролью Афины, эта великая богиня Древней Греции принесла мне удачу. Ты веришь, что…
Веришь не веришь… Я не стал дослушивать девичьи бредни, прервав их страстным поцелуем.
Глава 3
Знакомство с салоном
Наш первый «греческий» день продолжался. После обеда в таверне мы расстались: как сообщила мне с придыханием Дина, она собиралась посвятить остаток дня классическому шопингу.
– Мечтаю купить для себя самую настоящую греческую одежду. После «Олимпийских страстей» я немного в курсе всех этих названий: хитон, палла, пеплос и прочие штучки. По возвращении проведу в Париже фотосессию в греческих одеяниях. Только представь себе, насколько это будет потрясающе!
Я представил, и у меня тут же дыхание перехватило от волнения.
– Пощади, богиня! – Я молитвенно сложил руки перед весело хохочущей красавицей. – Будь моя воля, бросил бы все свои муторные дела и лично организовал тебе фотосессию здесь и немедленно!
Еще пара минут щебета ни о чем, и мы распрощались: Дина отправилась в отель, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть перед шопингом, а я деловито взглянул на часы и поспешил поймать такси, продиктовав водителю адрес: улица Планикус, пятнадцать.
Будущий салон «Садов» очаровал меня с первого взгляда. Представьте себе: в зелени пальм и диких апельсинов с яркими плодами на ветках – белоснежное, сказочно очаровательное здание в ограждении витой решетки (кружево из металла!). Я толкнул ажурную металлическую калитку и попал в симпатичный сад с каменными дорожками, изумрудными газончиками, небольшим фонтанчиком и кружевными металлическими скамейками там и тут.
Не менее эффектно была оформлена и витрина салона. По всей видимости, старинное здание было основательно переделано, так что практически вся фасадная стена теперь была стеклянной, как на ладони представляя взору каждого посетителя изысканный дизайн внутреннего интерьера: сверкающие витрины, заполненные сверкающими флаконами и баночками, кожаные диванчики, вделанные в стены плафоны матовой подсветки…
– Браво, Елена!
Это были мои первые слова, едва я шагнул внутрь салона навстречу его главному украшению – изящной миниатюрной красавице в белоснежном облегающем платье, с огненными глазками. Елена Сендираки до недавнего времени трудилась в одном из парижских салонов «Садов», так что я прекрасно знал эту деловую, со вкусом, даму. Мы приветственно улыбнулись друг другу и обнялись, троекратно расцеловав друг друга в щечки.
– Я только взглянул на этот очаровательный салон, и сразу же ощутил твой безупречный вкус, Елена. – Я восторженно сжал ее руку. – Браво еще раз! Хочу отметить: ты – само совершенство!
У нас с Еленой с первых же дней знакомства сложились именно такие отношения: я ее восторженно хвалил, что, признаюсь честно и откровенно, никогда не было особо сложно, потому как Елена всегда и все делает безупречно, стопроцентно заслуживая самых высоких дифирамбов; она в ответ на мои дифирамбы лучезарно улыбалась и была готова сделать все, чего бы я ни пожелал.
Так было и на этот раз: я пропел свой комплимент, Елена ослепительно улыбнулась, заботливо усадила меня на мягкий диванчик, устроилась напротив и, глядя на меня едва ли не с материнской нежностью, поинтересовалась, чего я желаю. Я желал дивного греческого кофе.