Рохляков не очень твердо встал из-за стола и с готовностью отправился добывать информацию. Вернулся почти сразу и с порога выпалил:
— Они его не нашли!
— Как ты сказал?
— Нету лейтенанта, понимаешь? В кабинете командира его не обнаружили.
— Испарился?.. Так не бывает.
— У нашего полковника все может быть, — понизил голос толстяк. — Он такой... Разве допустит, чтобы десантника схватили в полку полицаи?
— А те, из прокуратуры, законченные идиоты, что ли?
— Говорят, они здорово ругались, грозили полковнику судом. А он в ответ улыбался и предлагал осмотреть все помещения.
— Раз предлагал, значит, был уверен в чистоте территории.
— Так точно!
Ушел-таки... Ушел, негодяй! Яношу бы негодовать, возмущаться, а он злорадствовал. Кость вам в глотку, менты проклятые, десантуру возмечтали на мушку посадить!
То, что полиции натянули нос, — нормально. Но от Яноша Чепраги лейтенант не уйдет. Он его из-под земли достанет. Ответит служивый за Агнешку. Ответит!..
5
Степь дышала зноем, пахла спелостью колосьев. Густые, вымахавшие в пояс ростом, они стояли, приспустив гривастые головы. Вдалеке виднелось поле подсолнухов. Черные «тарелки» с перезревшими семечками едва держались на подсыхающих стеблях. Воздух недвижно стоял над землей, позолоченный солнцем. Обжигающее марево застилало горизонт, отчего виноградники на взгорках качались, как паутина, а изумрудно-фиолетовые гроздья воспринимались чем-то нереальным.
Однако именно виноград спасал от голода. Добывать пищу в селах Обут остерегался, а виноград ел до отвала. Помешать было некому, люди на полях не встречались. Желающих во имя спасения урожая получить пулю в живот не было.
Обут держал путь на юго-восток. Там находились Бендеры, и туда он стремился всей душой. Только под крышей Илоны окончатся мытарства. Он почувствует себя в безопасности, отдохнет и сможет обдумать дальнейшую судьбу.
На машине от Кишинева до Бендер езды тридцать-сорок минут. Пешком же, когда на пути кордон за кордоном и каждый нужно обойти, километры растягиваются до бесконечности.
Вначале Обут решил идти ночью. Первый день он так и сделал. Когда разведчики — спасибо полковнику Голубеву — вывели его за город, уже рассветало. Измученный испытаниями, лейтенант отыскал копну сена, вырыл в ней нору и, забравшись поглубже, заснул. Проснулся, когда солнце посылало на землю последние лучи. Почувствовал зверский голод, заполз в виноградник и с жадностью набросился на янтарные ягоды. Дождавшись темноты, отправился в путь и часа через два вышел к селу. На указателе, подсветив спичкой, прочел: «Костешты». Получалось, что забрал он резко вправо и далеко ушел от основной магистрали.
Чертыхнувшись, Михаил повернул влево, обнаружил грунтовую дорогу и прибавил шаг. Росшие вдоль кювета кусты помогли бы в любой момент спрятаться от случайных прохожих, но эти же кусты закрывали перспективу на поворотах. Вот почему Михаил .не заметил горевшего неподалеку костра. Буквально в пятидесяти метрах увидел пляшущие языки пламени и сидевших вокруг вооруженных людей. Это была, конечно же, волонтерская застава, ибо в отблесках огня Михаил увидел перегородившие шоссе бетонные плиты.
— Кто идет? — крикнули от костра. — Стоять!
Выполнять команду Михаил не собирался. Одним махом перепрыгнул обочину, скатился в кювет и рванул в обратную сторону. Вдогонку ударила автоматная очередь. Преследования слышно не было. Искать беглеца во тьме волонтеры посчитали бессмысленным. Но урок получен: ночь — не лучшая пора для путешествия. Передвигаться нужно днем, когда окрестности далеко просматриваются.
На следующий день, с рассвета до полудня, он добрался до Новых Авен, стоявших на полпути между Кишиневом и Тирасполем. Отсюда до Бендер с учетом зигзагов, которые придется совершать при обходе застав, Михаил имел шанс добраться к месту вечером и встретиться наконец с любимой...
Образ девушки, вставший перед глазами, притупил бдительность. Солнце обволакивало теплом, сады источали пьянящие ароматы. После бессонной ночи клонило в дрему, дорога порой теряла реальные очертания. Увидев неподалеку озерцо, Михаил свернул на тропинку. Мучила жажда. Но едва он склонился к воде, как за спиной кто-то передернул затвор. Михаил стремительно выпрямился, резко обернулся. В нескольких шагах от него стояли два волонтера.
— Эй ты, откуда явился? Отвечай, — спросил тот, что постарше, худющий мужик с недобрыми косящими глазами.
Михаил молчал, обдумывая дурацкую ситуацию. Второй патрульный был совсем молод и смотрел на Михаила скорее заинтересованно, чем враждебно.