Не попавшие в штурмовики мужчины и женщины приступили к осуществлению третьей части операции. Сделать подъезды безопасными для людей, а квартиры пригодными для проживания.
Работы хватило на весь день, и последующую ночь, озаряемую множеством факелов, призванных служить сразу двум целям. Освещать местность, и отпугивать хищных тварей, что могли подкрасться под покровом ночи незамеченными, и напасть.
Ночь прошла спокойно. Ни одной твари не было замечено поблизости. Виной тому необычайное оживление, царящее в человеческом лагере, или зарево факелов, нечто неизвестное, и поэтому опасное. Все неизвестное опасно, а огонь опасен вдвойне. Это чувствовали обладатели светящихся в ночи глаз, то и дело стреляющих в сторону людей сполохами зеленых огней. Хищные твари не ушли, они были рядом, они наблюдали, не решаясь напасть, страшась неведомого. То ли плюющихся огнем палок в руках людей, то ли ярких огней разгоняющих мрак, пляшущих по кирпичным стенам отблесками причудливых теней, в мерцании которых чудится предостережение и угроза.
К исходу суток операция была успешно завершена. Со стороны людей потерь не было, если не считать потерями кровавые мозоли. Враждебный мир понес потери в виде нескольких козавров, и десятка тварей поменьше, участь которых, — пойти в пищу победителям.
Удачное завершение операции было отмечено роскошным обедом из мяса поверженных врагов, в приготовление которого женщины вложили всю свою душу, навыки и умения, чтобы сделать его незабываемым, что им с блеском и удалось.
Выходы из подъездов были заложены кирпичной кладкой. На месте старых деревянных дверей красовались небольшие охотничьи дверки, непроходимые для тварей размером с козавра, но вполне удобные для человека. Чтобы не проскользнула внутрь зубастая тварь размером помельче, чьи габариты вполне достаточны для того, чтобы проникнуть в человеческую цитадель, двери имели массивные запоры. Вдобавок к ним, у специально оставленной в кирпичной кладке амбразуры дежурил часовой, готовый превратить любопытного хищника в мясной полуфабрикат. Если же тварь оказавшаяся в поле зрения оказывалась достаточно крупной, наблюдатель оповещал о том находящуюся в одной из комнат охотничью группу. Слаженными усилиями человеческая колония обеспечивалась мясом на очередные несколько дней.
Во избежание неприятностей, кирпичной кладкой были заложены окна первых и вторых этажей, под габариты хозяина, если ему вдруг взбредет в голову блажь поближе познакомиться с человеческим жилищем. И хотя хозяина не было видно уже давно, это не значило, что он покинул эти земли, что неоднократно подтверждал доносящийся до слуха людей трубный рев чудовища, празднующего в джунглях очередную победу.
Зверюга охотится в лесу пока охота удачна. Но стоит чудовищу поголодать несколько дней, и он вынужден будет сменить охотничьи угодья, чтобы не околеть с голода. И тогда в крохотный, переполненный злобой мозг, может прийти воспоминание о том, как он однажды удачно поохотился возле серых кирпичных строений, и что не мешало бы туда вернуться, попытать счастья вновь.
Переселение людей из подвалов в квартиры было очень важно и по медицинским соображениям. Постоянный сумрак, висящая в воздухе пыль, чрезмерная сухость воздуха, все это не прибавляло людям здоровья. Из-за пыли, недостатка солнечного света и свежего воздуха, в человеческой колонии стали нередки заболевания глаз, дыхательной и сердечно-сосудистой системы. И чем дольше продолжалось подвальное сидение, тем хуже. Болезни грозили истребить людей гораздо раньше, чем все многообразие хищников бродящих по округе.
Жильцы первых, и отчасти вторых этажей, потеснили людей, проживавших этажами выше. Их квартиры были пригодны для проживания только теоретически. На практике все обстояло несколько иначе. Окна первых этажей, и частично вторых, были заложены кирпичной кладкой, препятствующей проникновению в жилища не только хищных тварей, но и солнечного света, столь важного для здоровья. Переселиться на первый этаж было немногим лучше, чем остаться в подвале. Тот же сумрак, недостаток свежего воздуха и света.
Первые этажи решено было отвести под склады, хранилища человеческих запасов, изрядно поредевших за время подвального сидения. Вторые этажи заняли любители, которым хватало света и после вдвое уменьшившегося оконного проема. И хотя в заложенные до половины окна особо не повыглядываешь, но зато и с той стороны в квартиру не заглянет налитыми кровью глазами какое-нибудь исполинское чудовище. Да и зачем вообще окна? Созерцать бродящих по двору хищников, или пялиться на непроходимые заросли гигантских хвощей и папоротников, застывших непроходимой зеленой стеной в десятке метров от окон.