— Идемте,— сказал он,— остальное сделаем после завтрака.
Он прижал клапан своего самоподогревающегося пакета с едой, оттуда вырвался горячий пар. Они извлекли пластмассовые ложки и молча принялись за еду.
— Ну, нас долг зовет, — объявил Ясон.— Мета, вырой своим ножом яму поглубже, чтобы спрятать пакеты. Я оседлаю моропа, а одного запрягу в эскунг... Гриф, бери ведро, оно там, наверху, и собери весь навоз. Не стоит пренебрегать местными ресурсами.
— Собери что!?
Ясон фальшиво улыбнулся и ткнул пальцем в направлении крупных травоядных.
— Помет. Вот эти штуки. Мы их высушим и будем использовать как топливо для обогрева и приготовления пищи.
Он взвалил на спину седло, сделав вид, что не слышит ответа мальчика.
Ясон не раз наблюдал, как кочевники седлают этих больших животных и даже сам немного практиковался, но это было делом не легким. Моропы оказались послушными, но невероятно глупыми существами, которые признают только действие грубой силы. Ко времени, когда можно было пускаться в путь, все трое устали. Ясон указывал дорогу, сидя на одном из животных. Мета ехала на другом, а Гриф, вскарабкавшись на самый верх багажа, правил эскунгом и присматривал за козами. Козы бежали следом, срывая по дороге траву,— они держались поближе к хозяевам, которые предоставляли им жизненно необходимые воду и соль.
К полудню, устав от верховой езды, они заметили облако пыли. Оно двигалось впереди, наискосок пересекая их путь.
— Сидите спокойно, но держите оружие наготове, я буду разговаривать,— приказал Ясон.— Пока я буду вести переговоры, прислушивайтесь к их жаргону, чтобы позже вы могли говорить на нем сами.
Подъехав ближе, они рассмотрели темную группу моропов и рассыпанные вокруг пятнышки козьих стад. Три моропа, отделившись от основной группы, рысью направились к ним. Ясон знаком приказал своему отряду остановиться, а сам с проклятьем всем своим весом налег на узду, чтобы его упрямый мороп прекратил движение. Когда команда, наконец, дошла до маленьких мозгов животного, оно тут же стало пощипывать траву. Ясон высвободил нож, заметив, что рука Меты непроизвольно сжимается в ожидании отсутствующего пистолета. Всадники с топотом приблизились и остановились прямо перед ними.
У переднего варвара была грязная черная борода и один глаз. Пустая глазница была воспаленной, видимо, глаз он потерял недавно. Его металлический шлем с насечкой венчал череп длиннозубого грызуна.
— Ты кто, сказитель?— спросил одноглазый, перекладывая булаву с шипами из одной руки в другую.— Куда направляешься?
— Я — Ясон, певец и сказитель, направляюсь в лагерь Темучина. А ты кто?
Человек принялся ковырять в зубах черным ногтем.
— Я — Шейнин из племени Крысы. Что ты скажешь о Крысах?
У Ясона не было ни малейшего представления о том, как он должен относиться к Крысам, хотя в голове у него крутилось несколько возможных ответов. Он заметил, что на шлемах у остальных всадников красуются такие же черепа, явно черепа грызунов. Символ их племени... Очевидно, у каждого племени свой череп. Тут он вспомнил также, что у Орайела не было подобного украшения, и что сказители стоят вне межплеменных конфликтов.
— Я приветствую Крыс,— сымпровизировал он.— Крысы — одни из лучших моих друзей.
— У тебя была вражда с Крысой?
— Никогда! — ответил Ясон, явно оскорбленный таким предположением.
Шейнин казался удовлетворенным и продолжал ковыряться в зубах.
— Мы тоже идем к Темучину,— проговорил он неразборчиво: палец во рту мешал ему говорить.— Я слышал, что Темучин объединяет всех против Горных Ласок, и я хочу присоединиться к нему. Поедешь с нами, вечером споешь для меня.
— Я тоже ненавижу Горных Ласок. Буду петь для тебя вечером.
Послышалась хриплая команда. Трое всадников развернулись и поскакали прочь. Ясон со спутниками последовал за ними и вскоре примкнул к медленно движущимся моропам. Пришлось следить, чтобы их козы не смешались с другими.