— Я доволен,— сказал он.— Мне редко доводится смеяться. Ты очень умен, пожалуй, даже слишком, когда-нибудь оттого и умрешь. Продолжай рассказ о своих пиррянах.
— Мы живем на севере на высокогорных долинах и редко спускаемся с гор.— Ясон подготовил этот рассказ загодя, еще до того, как присоединился к кочевникам, теперь настало время испробовать его.— Мы верим в силу, но верим и в закон. Однако мы редко покидаем наши долины и убиваем всех, кто осмелится нарушить наши границы. Наш тотем — Орел, он означает силу, и любая наша женщина способна убить воина чужого племени голыми руками. Мы слышали, что Темучин принес на равнины закон, поэтому меня послали сюда, чтобы я узнал правду. Если это на самом деле так, пирряне присоединятся к Темучину...
Оба они внезапно взглянули на вход: Темучин, услышав крики команды и топот моропов, Ясон—голос в дентофоне, который едва слышно произнес: — Ясон...
Он не разобрал, кто это говорил — Мета или Гриф.
Аханкк с воинами вошел в камач. Воины волокли за ним пленников. Их было двое. Один, раненый, истекал кровью, другой был невредим. Ясон узнал в них двух кочевников из племени Шейнина. Следом внесли и положили у стены Мету и Грифа, окровавленных, избитых, недвижимых. Гриф открыл неповрежденный глаз, прошептал «Ясон» и снова потерял сознание. Ясон было двинулся к нему, но овладел собой и заставил себя остановиться, сжав кулаки так, что ногти вонзились в ладони
— Докладывай,— приказал Темучин.
Аханкк сделал шаг вперед.
— Мы сделали так, как ты приказал, Темучин. Быстро прибыли в это племя, и Шейнин указал нам камач. Мы пошли туда и должны были убивать, чтобы заставить их подчиниться. Никто не убежал. Двое захвачены в плен. Рабы дышат, думаю, они живы.
Темучин в задумчивости потер подбородок. Ясон заговорил:
— Могу я попросить у Темучина разрешения задать вопрос?
Темучин пристально посмотрел на него долгим взглядом, затем кивнул в знак согласия.
— Какое наказание следует за неповиновение приказу и нападение в пределах лагеря?
— Смерть. Разве есть другое наказание?
— Тогда я отвечу на твой вопрос, который ты задал раньше. Ты хочешь знать, каковы пирряне. Я самый слабый из них. Я сражусь с этим нераненым пленником и убью его одной рукой, вооруженный только кинжалом, убью одним ударом. Неважно, как он будет вооружен. Даже если ему дадут меч. А он, похоже, неплохой воин.
— Да,— сказал Темучин, глядя на рослого и сильного человека, который был на голову выше Ясона.— Это хорошая мысль.
— Привяжи мне руку,— обратился Ясон к охраннику рядом, заводя свою левую руку за спину. Пленник все равно обречен на смерть, а если его смерть принесет пользу, то человек искупит все грехи.
«Становишься лицемером, Ясон?» — спросил он себя и не нашел ответа. В обвинении была большая доля правды. Он всегда ненавидел смерть, насилие и стремился их избегать. А теперь явно искал их.
Он взглянул на бездыханную Мету, скорчившуюся на полу, и нож сам запросился ему в руку. Необычные боевые качества заинтересуют Темучина, а этот невежественный варвар с самодовольной улыбкой так или иначе обречен на смерть. Или будет убит он, Ясон,— ведь он не достаточно четко сформулировал свое предложение и если противнику дадут копье или дубинку, он в несколько минут с легкостью расправится с ним.
Ясон не изменился в лице, когда солдаты освободили воина, а Аханкк протянул ему свой собственный длинный двуручный меч. Добрый старина Аханкк: иногда полезно заводить врагов. Он все еще помнит свое поражение, боль в стиснутой руке, и пытается отомстить.
Пиррянин извлек из ножен свой нож с широким лезвием. Он сам выковал его и закалил по древнему способу. Нож был шириной в ладонь, одна сторона его была наточена вдоль всего лезвия, другая — наполовину. Нож мог рубить вверх и вниз, мог вонзаться и весил больше двух килограммов. А сделан он был из лучшей инструментальной стали.
Человек с мечом вскрикнул и, взмахнув оружием, прыгнул вперед. Один удар должен был решить схватку. Он вложит в этот удар весь свой вес — какой нож мог противостоять ему? Ясон спокойно ждал.
Только когда меч начал опускаться, он слегка раздвинул ноги для большей устойчивости и подставил под удар свой нож. Лезвие приняло на себя всю силу удара. Нож едва не вырвался из руки, и Ясон был вынужден опуститься на колено — раздался резкий звон, и меч нападающего раскололся надвое.