С топором в руках Мета встала у входа, чтобы никто не помешал Ясону открыть сейф. Он достал два пакета, вскрыл их, потом указал па радио.
— В полночь свяжись с Керком. Пусть он знает о происходящем. Мне кажется, здесь вы будете в безопасности, но если возникнут какие-то осложнения, скажи ему, чтоб они вас забрали.
— Нет, Мы останемся здесь до твоего возвращения.
Она погрузила ложку в пищу и принялась жадно есть. Гриф взял вторую ложку, а Ясон тем временем стоял у входа на страже.
— Спрячьте пустые пакеты в сейф, потом найдем место, где их закопать. Хотелось бы сделать для вас больше.
— Не беспокойся о нас. Мы сумеем за себя постоять,— твердо сказала Мета.
— Да,— согласился серьезно Гриф,— эта планета гораздо мягче Пирра. Только еда плохая.
Ясон смотрел на них обоих, пострадавших, но непобежденных. Он открыл было рот и снова закрыл его: ему действительно нечего было сказать. Он упаковал в кожаную сумку припасы, которые могли понадобиться в пути, одежду, прихватил микропередатчик, скользнувший в полую рукоятку боевого топора. Этот топор и короткий меч составляли все его вооружение. От лука он должен был отказаться — ему никак не удавалось в совершенстве овладеть им. Повесив на левую руку щит, он попрощался и вышел.
Подъехав на своем моропе к камачу вождя, Ясон увидел, что для участия в экспедиции собрался небольшой отряд человек в пятьдесят. Запасов продовольствия и снаряжения не было — значит, они не рассчитывали на долгое путешествие. Перехватив несколько враждебных взглядов, Ясон понял, что он единственный чужак среди них. Остальные были либо офицерами высокого ранга, либо ближайшими союзниками Темучина, либо членами его клана.
— Я тоже могу хранить тайны,— сказал Ясон Аханкку, который, нахмурившись, подъехал к нему, однако в ответ получил лишь поток проклятий. Как только появился вождь, все последовали за ним двойной колонной.
Поездка была трудной. И Ясон радовался тому, что предшествующие недели провел в седле. Вначале они двинулись на запад, прямо к подножию холмов, но как только лагерь скрылся из виду и они обрели уверенность, что их никто не видит, отряд повернул на юг и поскакал быстрее. Горы окружали их со всех сторон, они двигались от одного ущелья к другому, постепенно поднимаясь. Ясон дышал через меховой шарф — он не представлял, что разрывающий горло воздух может быть таким холодным, но остальных это, казалось, не беспокоило.
На закате они наскоро перекусили и продолжили движение. Ясон вполне одобрил это — он едва не примерз к земле во время короткой остановки. Теперь они ехали цепочкой. Тропа была такой узкой, что Ясон, как и многие, спешился и вел своего моропа за узду, чтобы хоть чуть согреться. Холодный свет звезд освещал путь.
На границе двух долин Ясон посмотрел направо и увидел вдали между скалами серое море. Море! Он остановился так внезапно, что мороп чуть было не сбил его» Нет, это не может быть морем. Ведь они в середине континента. И слишком высоко. Но понимание пришло позже: это действительно было море — море облаков. Ясон смотрел на него, пока поворот тропы не скрыл облака из виду. Теперь тропа вела вниз, и он понял почему. Он остановил моропа и взобрался в седло. Где-то впереди — конец плоскогорья.
Здесь, у края пересекающего весь континент гигантского обрыва, кончались владения кочевников; каменная стена отделяла их от равнины внизу. Здесь менялся климат. Теплые южные ветры встречали преграду — обрыв, и поднимались вверх, конденсируясь в облака, которые обрушивались дождем на низины. Ясон задал себе вопрос, видят ли когда-нибудь солнце внизу, под этим постоянным облачным покровом. Сверкающие участки снега свидетельствовали о том, что северные ветры иногда прорывались через преграду.
Спускаясь, тропа вела по узкому перевалу, и здесь, под нависшей скалой, Ясон увидел каменную хижину. Возле нее стояли вооруженные воины и стоически ждали, пока отряд проследует мимо. Какова бы ни была цель их поездки, она, по-видимому, была уже близко. Вскоре они остановились, и Ясону передали приказ явиться к Темучину. Он поспешил в голову колонны так быстро, как позволяли его онемевшие мышцы.
Темучин мерно жевал сухое мясо, и Ясон подождал, пока вождь не прополощет горло полузамерзшим ачадом. Небо на востоке побледнело, и наступил рассвет; по традиционному определению кочевников — это момент, когда можно отличить белую козью шерсть от черной.