Наконец я решила — чего я ради Ворона тут страдаю? Он там Настю трахает, а я ему баксы ищу. Да пропади все пропадом — я еду домой!
А на обратном пути я почти весело поджидала знакомый поворот. Предчувствия меня не обманули — все три гаишника ждали меня, злобно улыбаясь.
— Ну, сколько там на этот раз, Витек? — не отрывая от меня мстительного взора, спросил злой гаишник.
— 102! — радостно оповестил он.
— Документики ваши, — припечатал он.
— Сертификатом обзавелись? — понимающе спросила я.
— Да! — ликующе заявил третий гаишник, — специально за оригиналом ездил!
— Ну давай, милок, его сюда, — улыбнулась я. Фигня какая, ну заплачу штраф, ничего страшного, зато сколько они за два дня от меня натерпелись — то, бедные?
От нечего делать я внимательно принялась изучать документ.
— Сто рублей с вас штрафа! — заявил в это время Витек. — Платить будем в кассу или как?
— Или никак, — меланхолично заявила я, не отрывая глаз от сертификата.
— То есть это как — никак? — дружно озадачились гаишники.
Я поманила пальчиком ближайшего гаишника и ткнула длинным когтем в бумажку.
— Что тут написано?
— Действителен по пятнадцатое августа две тыщи третьего года, — слегка недоуменно прочитал он.
— Сегодня шестнадцатое. Адью, — я решительно вернула бумагу и закрыла окошко.
— Я не понял, а штраф? — безграничное изумление плескалось в глазах Витька.
— Какой штраф, если у вас документы просрочены, — буркнула я, отчаливая.
— Ну я же вам говорил, я же говорил! — несся мне вслед плачущий голос Витька.
На миг я поймала в зеркальце лица гаишников, смотрящих мне вслед.
Видели бы вы их глаза!
Домой я вернулась в четвертом часу ночи. Тихонечко открыла дверь и удивилась — из кухни доносился ласково — воркующий голос Ворона. «Он и Маруська???» — пронеслось у меня в голове, и я похолодела. Тихонько скинув туфельки, я на цыпочках молнией метнулась к кухне и застыла в дверях.
Ворон, стоя на четвереньках ко мне спиной, приговаривал:
— На, зайчик, скушай — ка муксунчика!
Я замерла, в изумлении воззрившись на его оттопыренный зад. Очень привлекательный, между нами, зад.
— Вот как мы кушаем — то хорошо! — сюсюкал парень, — еще муксунчик вот тебе!
Я обошла его и увидела, как мой флегматичный Бакс с увлечением лопает рыбку с фарфорового блюдца, а Ворон на соседнем тщательно убирает кости из очередного кусочка.
— Что тут происходит? — изумленно спросила я.
— Привет, ты где шлялась до четырех утра? — нахмурился он, словно ревнивый муж, увидев меня. Бакс, предатель, даже на меня и не посмотрел.
— По делам ездила, — ошеломленно ответила я. Ворон был ко всему и полураздетый — то есть на нем были одни джинсы! — А ты как здесь оказался?
— Мне необходима твоя помощь, вот тебя и дожидаюсь, подружка твоя сказала что скоро будешь, извинилась и спать ушла, — объяснил Ворон. — Дай — как мне кусочек курочки из холодильника!
— А это что?? — задала я идиотский вопрос, показывая рукой на Бакса.
— Кота своего кормить иногда надо, — недовольно буркнул он.
Я потерялась. Выглядело это как какой — то сюр.
Я взяла из холодильника лоток с куриными грудками, вскрыла упаковку и, отрезав кусочек от одной, мелко его порезала.
— Столько хватит? — спросила я у Ворона.
— Будем надеяться. Кушай, зайчик! — парень высыпал кусочки перед котом и с увлечением наблюдал, как он их махом слопал
— Что у тебя по баксам?
— Глухо, — спокойно сказал он.
— Послушай! — взорвалась я. — Какого черта ты такой спокойный!!! Осталась почти половина срока, а у нас еще конь не валялся! Почему ты кормишь моего котенка на моей кухне, а не рвешь и мечешь, и не рыщешь по всему городу?
— Но ты же обещала что с тобой не пропадешь!
И ухмыльнулся. Мерзавец меня цитировал!
— Шутки шутками, но ведь тебя убьют если не найдешь!
— Плакать будешь? — спросил он.
— Буду, — честно ответила я.
— Все будет нормально, Маш, — бросил он и снова повернулся к Баксу. Ага, знаю я вас. У вас до последней минуты все нормально, а потом на венки деньги трать…
Я увидела стоящий на столике кувшинчик с молоком, налила себе стаканчик и, попивая, наблюдала за представившейся мной идиллией. Угомонился зайчик нескоро… Зайчик за милую душу сожрал и курочку, и муксунчик, и печеночку, попил молочка, закусил сливками, и наконец от Данона зайчик нос отворотил.
— Будешь молоко? — спросила я поднявшегося Ворона.
— Гадость какая. Пиво есть?
— В холодильнике пошарь.
Ворон залез в холодильник и, ворча, извлек оттуда бутылочку Миллера. И устроился около меня с Баксом на коленках. Кот, по сути еще котенок, ему еще года нет, от счастья мурлыкал, словно трактор «Беларусь».
— Ты же любишь котят, что ж ты себе не заведешь? — поинтересовалась я.
— А давай я лучше тебя заведу? — прямо в глаза посмотрел мне Ворон и я почему — то вздрогнула от накатившего ужаса.
— Так я ж у тебя растолстею махом, если ты меня так же как Бакса кормить будешь! — фальшиво рассмеялась я.
— Устраивает, — кивнул медленно Ворон, взглядом ощупывая меня.
— Слушай, то ты меня гонишь, то предлагаешь черте что! — не выдержала я.
— Любовь зла…, — мудро улыбнулся он. И потянулся ко мне. Медленно, очень медленно, на одно краткое мгновение его губы прикоснулись ко мне.
С минуту я ошеломленно молчала, после чего зло спросила:
— Настю так же целуешь??
— Ревнуешь? — поднял бровь Ворон.
И тут зайчик мяукнул. Мы на него дружно посмотрели. Зайчик подумал и мяукнул еще раз — гораздо жалобнее…
— Что это с ним? — удивился Ворон.
— А ты разве не знал что котят тискать нельзя после обеда? К тому ж ты силушку — то немерянную не рассчитываешь.
Зайчик жалобно — жалобно посмотрел на меня и принялся безостановочно вопить.
— Чего делать? — растерялся Ворон.
Вот черт! А силу — то я всю на бабульку грохнула!!
— Срочно к ветеринару!
И мы понеслись. Я, в домашних тапочках на босу ногу, Ворон — в джинсах, и рубашке, так и не застегнутой впопыхах на обнаженном торсе. А что было делать? Зайчик явно вознамерился помереть.