Еще не придя в себя после известия, что отец давно знает о ее беременности, она подчинилась и предстала перед Филипом.
– Алекс желает вам что-то сказать, сэр! – сжимая ей запястье, воскликнул жених.
– Да! – сделала глубокий вздох она. – Прости, папа, но я не хочу быть его женой. Мы не любим друг друга.
– Ты ничего не забыла? – кивнул на ее живот Филип.
– Нет, я все помню! – Алекс покраснела до корней волос. – Я сама позабочусь о ребенке.
– Но я не потерплю ублюдка в своем доме! – взревел Филип. – Заруби у себя на носу, скверная девчонка: либо ты завтра выйдешь за Грэма, либо сделаешь аборт.
– Нет, папа! Скажи, что на самом деле ты этого не хочешь! – закрыла животик руками Алекс.
– Черта с два! Ты меня дураком считаешь, наивная девчонка? Мне все известно: и то, почему ты хочешь отменить свадьбу, и кто… – Он прикусил язык, покосившись на Грэма. – Не волнуйся, мой друг! Я вправлю ей мозги! Завтра она будет на регистрации точно в назначенное время! А сейчас оставь нас, нам нужно побеседовать с глазу на глаз.
Грэм замялся, переводя настороженный взгляд с отца на дочь, и вышел, пробормотав:
– Хорошо, сэр! Я знаю, что могу на вас положиться.
Когда раздался стук закрывшейся за Грэмом парадной двери, Филип раскрыл было рот, но Алекс опередила его:
– Мне действительно неприятно тебя огорчать, отец, но я не выйду за Грэма замуж! – Покрасневшее лицо Филипа подсказывало ей, что у него подскочило давление, но и откладывать разговор было нельзя. – И я не стану делать аборт! – твердо закончила она.
– Отец ребенка не Грэм, я угадал? – прищурился Филип.
– Да, не он. – Отвечая так, Алекс обрекла себя на неминуемый следующий вопрос. Нет, имени отца ребенка она не назовет…
– Делани! Верно? – рявкнул Филип, багровея. – Это так, я вижу по твоим глазам!
Алекс растерянно посмотрела на него и прошептала:
– Да, это Эйс.
– Он едва не убил меня! Он лишил меня Розы! А ты… ты… Когда все это произошло? Пока ты гостила у него в Лос-Анджелесе? Еще до того, как он заявился сюда и разрушил всю мою жизнь! – Алекс молчала, потупившись, и Филип спросил: – Ему известно, что ты ждешь ребенка?
– Нет.
– Слава Богу, у тебя хватило ума понять, что он никогда не женится на тебе! Выходи за Грэма, дочка, – уже мягче произнес Филип. – Он согласен дать ребенку свою фамилию. Нет, только не перебивай! Я понимаю, что он делает это не из благих побуждений, что рассчитывает на хорошее вознаграждение. Но все равно, Грэм станет хорошим супругом и отцом.
– Все это я понимаю, папа! – смертельно побледнев, со слезами на глазах воскликнула Алекс. – Но я не в силах заставить себя пойти на такой шаг! Лучше уж одной воспитывать ребенка!
– В таком случае, вон из моего дома! – заорал Филип.
Алекс жалобно поморщилась и спросила:
– Ты и в самом деле выгоняешь меня? – На глаза у нее навернулись слезы.
– Да! Я не шучу, иди прочь!
– Хорошо. Я уйду. Но помни, папа: я люблю тебя…
– Прочь с моих глаз, – повторил Филип, на этот раз с печалью, а не с ненавистью. Он не сомневался, что дочь вернется – жить одна она не умеет и не способна самостоятельно найти выход из создавшейся ситуации.
Алекс поспешно вышла из комнаты. Душевная боль из-за размолвки с отцом смешивалась с облегчением после разрыва с Грэмом. Ну, а теперь… Наилучший вариант решения всех проблем, свалившихся на нее, – немедленно уехать за рубеж, куда-нибудь подальше от друзей и коллег Филипа.
Она позвонила Мелиссе, и та подтвердила свое предложение. Вилла «Розарий» была в полном распоряжении беглянки на любой срок. Мелисса же и заказала для Алекс билет на самолет до Калифорнии, а также связалась с супружеской парой, которая присматривала за домом в отсутствие хозяйки и попросила позаботиться о гостье.
Ничего не сказав отцу, Алекс незаметно выскользнула из дома, мимо запертой двери его кабинета, и тяжело вздохнула, оглянувшись на свое родное гнездо: будут ли здесь ей снова рады когда-нибудь?
ГЛАВА 18
Усадьбу «Девять вязов» Ник выбрал в том числе и потому, что здесь не было теннисного корта. Однако на исходе жаркого июля он стал замечать, что возвращается после работы из города в пустой дом. Мелисса все чаще отлучалась, чтобы поиграть в теннис с Джеком и Лайзой, уже вернувшимися из Штатов, а детьми занималась Роза.
Вскоре Ник начал заезжать за женой в Беллвуд, вместо того чтобы ехать из Лондона прямо к себе. Стремление Мелиссы побыстрее восстановить былую физическую форму и стройность было ему понятно, но тревожило подозрение, что она собирается вернуться в профессиональный спорт.
Намечавшаяся по этому поводу ссора вспыхнула не без участия Джека: он без всякой задней мысли рассказал сестре, что будет комментировать матчи Открытого чемпионата Америки, который начнется в конце августа.
– Мне бы тоже хотелось там быть, – мечтательно произнесла Мелисса. – А что, если уговорить распорядителя соревнований выдать нам допуск на турнир смешанных пар в качестве независимых участников? – неожиданно предложила она.
– Выброси эту блажь из головы! – вскипел Ник. – Ни в какой Нью-Йорк ты не полетишь!
Мелисса пристально посмотрела на него и упрямо вздернула подбородок. Джек, прекрасно знавший этот признак надвигающейся беды, подумал, что скандала не миновать. Зря Ник воспринял слова жены всерьез, лучше с ней не спорить, иначе Мелисса может закусить удила.
– Почему же нет? Я решила отправиться туда с Джеком и Лайзой и непременно поеду! – холодно проинформировала она мужа.
– Только не надо втягивать меня в эту затею! – Джек вскинул вверх руки, поймав на себе укоризненный взгляд Ника, и быстро ретировался из комнаты, чтобы не присутствовать при продолжении разговора.
– А я запрещаю тебе это делать! – блеснул стальными глазами Ник. – Кто будет заниматься Сюзи? Или ты забыла, что у тебя появились новые обязанности?
– Я все помню, разумеется! – вспыхнула Мелисса. – Девочке будет неплохо со мной и в Нью-Йорке: там ведь тоже живут дети, как ты знаешь! Найму сиделку…
– Почему бы тебе самой не уделять дочери больше внимания? – резко спросил Ник. – Она проводит больше времени с Розой, чем с родной матерью!
– Но еще реже она видится с тобой, милый! – приторным голоском уколола его Мелисса.
– Мне делом приходится заниматься! – помрачнел Ник.
– Ну, разумеется! Полтора года ты преспокойненько умудрялся разъезжать со мной по всему свету, когда я участвовала в чемпионатах, и при этом партнеры каким-то образом прекрасно без тебя обходились. Ты ездишь в контору, потому что работа доставляет тебе удовольствие. А в деньгах мы не нуждаемся!
– К чему ты клонишь? Уж не собралась ли ты вернуться в профессиональный теннис? – пристально посмотрел на жену Ник.
Именно этого-то он и опасался сильнее всего! Нет, в большой спорт он ее ни за что не отпустит, она нужна дочери и ему самому.
– Не пори чушь! – Мелисса передернула плечиками, досадуя, что муж не понимает элементарной вещи – невозможности подобного шага. – В первую десятку теннисисток мне уже никогда не попасть, я и пытаться не стану! Но мне хочется вновь окунуться в атмосферу спортивной жизни. Что же в этом предосудительного? И ты бы мог слетать в Нью-Йорк с нами на пару недель!
– Спасибо, что предложила.
– Ты же понимаешь, что я не хотела обидеть тебя! – Мелисса вздохнула, грустно улыбаясь. Нику стало стыдно своей горячности.
– Прости и ты меня, дорогая! – проникновенно сказал он, нежно обнимая ее за плечи. Она не сопротивлялась, но и не отвечала ему лаской, словно окаменев в его объятиях. – Я перегнул палку, – продолжал он, – но в последнее время ты так упорно тренировалась, что я решил, будто ты хочешь вернуться в большой спорт.