– Да! – Элла шмыгнула носом, испытывая одновременно облегчение и разочарование.
– Нам придется серьезно поговорить! – раздраженно продолжал Эйс. – Но не теперь! Немедленно оденься и прекрати реветь!
Он отвернулся, давая ей возможность натянуть на себя одежду, и впервые увидел на стене фотографии: на них он был изображен один, с Мелиссой и Сюзи, затем – в компании с Линдой и Хэлом. Рядом висел снимок ее папаши, а дальше… Эйс не поверил своим глазам: ему улыбалась молодая Лоретта!
– Где ты взяла это? – спросил он у Эллы.
– Это фотография моей мамы, – испуганно ответила та. – Я повсюду вожу ее с собой.
– Твоей мамы? – переспросил Эйс.
– Да. Ведь Линда мне приходится мачехой. А родная мама умерла, когда мне было три года. Я ее плохо помню, и это единственная фотография, которая у меня есть.
– Твоя мама… – задумчиво произнес Эйс, рассматривая знакомые черты на снимке и вспоминая слова, произнесенные Лореттой: «Они были похожи как две капли воды…»
– А как ее звали?
– Тереза.
– А ее девичью фамилию ты не знаешь?
– Чапмен, как у дедушки и бабушки.
– Они еще живы?
– По-моему, да! Они поссорились с моим папой, когда он женился на Линде, и с тех пор я их не видела.
– У тебя есть их фотография? – спросил Эйс.
– С собой нет, но есть в альбоме, он у меня в общежитии.
– Адрес знаешь?
– Адреса я не помню. Они живут где-то во Флориде. По-моему, адрес записан в моей записной книжке, но она тоже в теннисной академии. – Элла окончательно растерялась. – Они очень бедные люди…
– Мне не нужны их деньги! – нахмурился Эйс.
– Я подумала, что ты хочешь получить с них деньги, потраченные на мое обучение, – чуть слышно произнесла девочка.
– Не говори глупости! Лучше вот что: позвони-ка в академию и попроси кого-нибудь передать факсом адрес и фото твоего деда в эту гостиницу. А я пошел собирать вещи!
Ни Элла, ни Линда, как он выяснил позже, ничего толком не знали о Терезе Чапмен. Девочка сохранила о матери лишь смутные воспоминания, поддерживаемые благодаря драгоценному снимку, а для ее мачехи она была всего лишь бывшей женой Марсело.
Оставалось уповать на родителей Терезы, Джона и Шейлу Чапмен. С фотографии на Эйса смотрела обыкновенная супружеская пара седовласых людей с неприметной внешностью; она была слегка полновата, он – высок и строен.
Они непременно должны были знать, что связывало Терезу Чапмен с Лореттой. Эйс пока не понимал, почему заинтересовался этим, но ощущал острую потребность добраться до своих корней. Ведь раньше он презирал и ненавидел своего папашу и, мысленно готовый его пристрелить, втайне надеялся, что он кусает теперь локти, узнав из газет, что его сын – миллионер.
Прилетев в Форт-Лодердейл, Эйс взял в прокат автомобиль и помчался на нем по магистральной дороге на север, в сторону Помпано-Бич. Добравшись до нужного ему домика, он остановился и задумался, не зная, как ему лучше поступить. Не исключено, что он впустую потратил деньги и время. Но возможно, что этим людям что-то известно о Лоретте. Наконец он тяжело вздохнул и, выбравшись из машины, пошел по садовой дорожке к двери.
Эйс долго звонил, пока ему открыл мужчина, знакомый по фотографии. Джон Чапмен заметно постарел. Взглянув на гостя, он кивнул и пригласил его в дом.
– Мы уже и не рассчитывали когда-нибудь вас увидеть, – негромко сказал он.
– И вот я здесь, – пожал плечами Эйс. – Это, по-вашему, хорошо или плохо?
– Мне все равно, – улыбнулся Джон Чапмен. – Проходите, я приготовлю кофе. Жена в отъезде, поехала погостить несколько дней у сестры.
Эйс прошел в крохотную кухню и с удовольствием выпил чашку крепкого черного кофе.
– Почему вы меня ждали? – спросил он. – Из-за Эллы?
– Эллы? – удивился Джон. – Вы ее знаете?
– Не только знаю, но и трачу на нее огромные деньги! Я оплачиваю ее обучение в школе тенниса, – пояснил Эйс.
– Ничего об этом не слышал. – Старик пожал плечами. – Ну, а вы, видимо, уже все знаете?
– Что именно? Мне ровным счетом ни черта не известно! – в сердцах воскликнул Эйс. – Совершенно случайно мне на глаза попался снимок матери Эллы, она удивительно похожа на мою мать, Лоретту Делани.
– Это естественно, – сказал Джон. – Тереза – дочь Лоретты.
Эйс остолбенело уставился на него. Значит, у него была сестра… Придя в себя, он живо спросил:
– Вы с супругой удочерили ее?
– В некотором роде, – замялся Джон. – Это не было оформлено должным образом. Пожалуй, лучше я расскажу вам все с самого начала. Кстати, Лоретта рассказывала вам когда-нибудь о том периоде своей жизни, когда она обитала в Нью-Йорке?
– Нет, – Эйс потупился, стыдясь признаться, что он и сам не проявлял к этому интереса. – Она не любила распространяться о своем прошлом.
– В ту пору, молодой человек, у меня был магазинчик в Бруклине, а при нем – кафетерий. Однажды я выставил в окно объявление, что мне требуется официантка. И в торговый зал вошла Лоретта. Она сказала, что ей восемнадцать лет, но, по-моему, ей было несколько меньше. Она приехала из другого города, из какого именно – мне неизвестно. Я взял ее на работу. Она была хорошенькой, жизнерадостной и добродушной, поэтому сразу же понравилась моим клиентам. И мне тоже, – добавил он.
– Значит, это вы… – вытаращился на него Эйс.
– Да, – вздохнул старик. – У нас с женой детей не было, – разумеется, это не может служить мне оправданием… Но Лоретта был чертовски хороша собой! И я не смог устоять…
– Вы отец Терезы? – уточнил Эйс.
– Да. Так сказала мне Лоретта. Но она не хотела оставлять ребенка…
– В это я готов поверить, – Эйс хмуро усмехнулся.
– Не смейте так говорить о своей матери, молодой человек! – упрекнул его Джон. – Она была молода и страшно напугана: тридцать пять лет тому назад отношение к незамужним молодым мамам было иным! Я поговорил с женой, и мы решили оставить ребенка у себя.
По его тяжелому вздоху Эйс догадался, сколько горя выпало на долю этого человека, принявшего нелегкое решение, и сколько ему пришлось выслушать упреков.
– Лоретта легла в роддом под фамилией моей супруги, так что девочка официально получила свидетельство о рождении, в котором мы значились ее родителями, – продолжал он. – Потом мы переехали во Флориду, к родственникам моей жены, а Лоретта осталась жить в Нью-Йорке.
– Вы виделись с ней после этого? – хрипло спросил Эйс, не решаясь задать главный вопрос: не является ли Джон и его отцом?
– Несколько лет я посылал ей деньги, письма и фотографии Терезы. Тайком от жены, разумеется, – та ведь и слышать о ней не желала! Но я считал, что мать имеет право знать, как живется ее дочке. И вот однажды Лоретта сама объявилась у меня на работе – это было для меня как снег на голову! Вам, юноша, уже исполнился год к тому времени, и вы как две капли воды были похожи со своей сестрой, единоутробной, конечно же.
Эйс вновь вспомнил слова Лоретты, записанные на кассете.
– Она сказала вам, кто мой отец? – не выдержал Эйс.
– Увы, нет! – покачал головой Джон Чапмен. – Я спрашивал, но она лишь рассмеялась в ответ и намекнула, что это женатый человек. Пожалуй, ему о вас вообще ничего неизвестно: она исчезла из его поля зрения, не сказав, что забеременела.
– Это вполне в ее духе, – мрачно заметил Эйс. – Видимо, жена этого мужчины была не столь мягкосердечна, как ваша. Иначе она повесила бы меня ей на шею.
– Прекрати плохо отзываться о матери, мальчишка! – резко одернул его старик. – Уж если на то пошло, то знай: Лоретта говорила мне, что хотела отдать тебя кому-нибудь на воспитание, но не смогла решиться расстаться с еще одним ребенком. Она была доброй женщиной и чересчур любвеобильной, к сожалению…
– Может быть, точнее сказать – распутной? – съязвил Эйс.
– Не нужно выискивать соринку в чужом глазу, когда в своем бревно! – парировал старик. – Кто из нас безгрешен? Если хотя бы половина того, что я читал о тебе в газетах, правда, ты не имеешь никакого права упрекать мать!