– Доброе сердце?.. – Данила физически ощутил, как округлились его глаза. – О чем вы говорите, Марк?! Что я должен сделать?!
– Освободите ее, – повторил Марк, и впервые Данила услышал в его голосе вздрагивающие нотки отчаяния.
Марк просил Данилу. Просил! Но о чем?!
– Марк, я ничего не понимаю, – Данила растерянно смотрел на своего собеседника. – Что я должен сделать?! Как я могу ее освободить?! Что вы имеете в виду?..
– Ребенка, – тихо ответил Марк.
– Что – ребенка? – не понял Данила и от удивления выгнул шею.
– Она должна родить ребенка.
– Ребенка?..
– Девочку.
– Что?!! – крикнул Данила, но звук застрял у него горле, превратившись в болезненный сип.
– Тогда я смогу позволить ей умереть, – голос Марка дрогнул, глаза наполнились слезами. – Спасите ее. Вы предназначены…
– Стать отцом ее ребенка?! – Данила почувствовал, как у него подкосились ноги и закружилась голова…
– Кто-то должен нести этот крест…
Данила стоял на песчаном берегу. Прямо перед ним в окружении желтоватых гор и цветущей сочной зелени лежало огромное прозрачное, как капля росы, озеро. В нем отражалось высокое небо. Пели птицы. Где-то вдалеке журчала вода…
Ощущение безмятежного рая. Хотелось улыбаться, даже нет – больше! Хотелось кричать от счастья, бежать, заливаясь счастливым безудержным смехом! Так хорошо было душе, так радостно!
«Но почему озеро?.. – удивился Данила. – Откуда?» И тут же вспомнилась Мария, гуляющая по сумрачному саду камней и жалких деревьев. И в эту же секунду Данила понял, что, несмотря на всю свою радость, он не может улыбнуться. Стоит, радуется, но на его лице нет улыбки. Словно в свинцовой маске. И тоска, холодная-холодная тоска…
Как будто Данила весь леденеет снаружи. Покрывается инеем и мерзнет. И этот холод идет внутрь, все глубже и глубже, подбирается к самому сердцу…
– Какои жаркий день! Какой жаркий день! Это надо же! – причитал кто-то позади Данилы.
Обернувшись, Данила увидел целую группу людей, расположившихся в тени огромных валунов и ветвистых кипарисов.
– Да прекрати ты уже, Симон! – взмолился бородатый мужчина средних лет в пестрых одеждах. – Ни о чем другом подумать не хочешь?!
– Подумать?.. – неуверенно протянул Симон. – О чем, Иуда?!
– О том, как мы объясним людям, что их Царь не в ладах с рассудком! – прошипел тот и раздраженно покрутил руками вокруг своей головы.
– На все воля Господа, – сказал самый молодой из всей этой группы человек лет двадцати трех—двадцати пяти.
– Иоанн, – оборвал его еще один из сидевших здесь людей. – Господь ничего не делает, если Ему не помогают.
– Ты прав, брат, – ответил Иоанн. – Но что мы можем сделать с тем, что Иосия смеется?.. И ты же знаешь, я люблю его смех. Какая мне разница – Царь он или не Царь…
– А Пилата ты любишь?! Любишь?! – закричал Иуда, размахивая перед лицом сжатыми кулаками. – Любит он, видите ли! Хорошенькое дело! Рабом любишь быть, да?! Пилату ноги лизать, да?!
– Не передергивай, – попросил Иоанн. – Рабом я быть не хочу. – Иоанн отвернулся и тихо повторил, словно бы про себя: – На все воля Господа.
– Влюбленный дурак! – выругался Иуда, раздраженно плюнул, встал и пошел к воде.
Данила следил за этой беседой и никак не мог понять, что же здесь происходит. Неужели он снова в древней Иудее? Ему это снится? Опять?! Но все вокруг него было настолько реальным, настоящим, настолько живым…
– Римлянин? – спросил Иуда, поравнявшись с Данилой. – Шпион или перебежчик?
– Что? – не понял Данила.
– Говорю – шпион или перебежчик? – пренебрежительно ухмыльнулся Иуда.
– Перебежчик? – переспросил Данила. – У вас что здесь – война?..
– Ты с неба упал, что ли? – высокомерно расхохотался Иуда. – «Война» – тоже спрашивает! Нет, мир! Второй год уже! М-и-и-и-и-р…
По тону Иуды можно было заключить, что мира на земле обетованной нет. В Иудеи война. Ровно эти два года. Но что случилось два года назад?
– Вот как помазали Иосию на царство в водах Иордана, так и м-и-и-и-и-р… – продолжал Иуда, разговаривая уже сам с собой.
Целый ворох мыслей вихрем пронесся в голове Данилы. «Воды Иордана» – крещение? Это было не крещение, а помазание на царство?! Христа помазали на царство, быть Царем Иудейским, как и рассказывал Даниле Марк! Иосия возглавляет освободительную войну иудеев против римских захватчиков?! Марк был прав?!
«Римлянин – шпион или перебежчик?», «Война – тоже спрашивает!», «М-и-и-и-р!», «Пилата любишь?!», «Рабом любишь быть, да?!» – обрывки подслушанного разговора нервным гвалтом звучали в голове Данилы.