Не пришёл! Пеликен улыбнулся. Быть большой беде!
Однажды Кумак прислал большой клык.
По обыкновению, дедушка Ненек, не откладывая, принялся за работу. Но резец выпадал у него из рук, заготовка выскальзывала, резчик часто ударял себя по пальцам.
Дедушка вздыхал и вытирал слезящиеся глаза, а потом долго сидел с опущенной головой.
Откладывал в сторону резец… Работа не ладилась. Так тянулись дни.
Но вот наступил важный момент открывания глаз. Посох был давно изготовлен Айваном и вставлен в крепкую руку Пеликена. Юноша сидел рядом затаив дыхание. В тишине слышалось только осторожное постукивание резца.
— Не пришел! — вдруг горестно воскликнул дедушка.
Глаза доброго покровителя племени были мертвы. Не зажглись в них лукавые искорки, мудрость и печаль. Неподвижен и тяжел был их взгляд. Айван замер. Из рук Ненека с глухим стуком выпал резец.
Встревоженный Кумак прибежал немедленно. Он долго и невнятно разговаривал с Пеликеном, уговаривал его прийти и дул ему в лицо. Оно оставалось неподвижным. Добрый покровитель не желал больше приходить в это селение.
Кумак ушел и не прислал окорока.
Дедушка Ненек сказал:
— Скучно теперь жить будет.
Оставались еще обрезки, и Айван начал вырезать человеческие изображения. Обычно резчик старается изобразить неизвестных людей, которых никогда и не видел, а если и видел, то лишь во сне. Ведь если знакомого человека изобразить, то с ним разные беды произойти могут. Упадет изображение в костер или в воду, а живой человек, глядишь, сгорит или утонет. Даже если просто ударить такое изваяние по голове, то человек сразу разума лишается. Можно наслать на человека болезнь, подвергая костяное изображение разным мучениям. Айван же изображал только знакомых ему людей.
Первым вырезал он Эмемкута, владеющего Главной мыслью, Совсем настоящим получился самый важный человек — сидит и держится за свой живот руками и ногами, да еще голову на него положил, будто сладко спит. Почему-то на каждого, кто видел изображение, неудержимый смех нападал. Эмемкут узнал об этом и велел принести ему изображение. Как увидел, тоже засмеялся, а потом вдруг помрачнел и выгнал дедушку из шатра.
Вернувшись, дедушка подальше спрятал свои приспособления, но Айван нашел их и вырезал косматого Акаку. Очень рассвирепел Акака и явился к шатру Ненека с краснолицыми здоровенными помощниками. Увидев изображение, открыл рот и долго стоял в растерянности. Молча ушел, а потом прислал пять песцовых шкурок и попросил изображение отдать. Обрадовался Ненек, перестал прятать резцы. А шкурки на мясо обменял.
Вырезал Айван и узкоглазого Мэмэрэнэна и кривобокого Тро. Мэмэрэнэн выкупил свое изображение за жирный окорок, а Тро пришел сам и принес два вяленых моржовых ласта и связку сушеной горбуши. Он долго, умиленно улыбаясь, разглядывал при свете жирника маленькую кривобокую фигурку, а потом бережно спрятал ее за пазуху.
И только владеющий Железным крючком Кумак не захотел взять свое изображение, хотя и видел его. Ненек ожидал, что Кумак принесет хороший выкуп, а он явился с пустыми руками, съел целое блюдо мороженой строганины, ягодой шикшей полакомился, а потом долго, как и Тро, смотрел на костяную фигурку, поворачивая ее к свету то одним боком, то другим. Казалось, что фигурка вот-вот станет вырываться и кричать — так крепко сжимал ее Кумак. Вздохнул он и отдал назад, сказав загадочные слова:
— Как будто сам Онкой водит его рукой. Что ж, далеко предстоит ему идти, может, до самого Сверху Сидящего. — И добавил: — Пусть у тебя будет. Береги ее, очень береги, если какая беда придет ко мне, сразу узнаю, что со мной сделали.
Старый Ненек от этих слов окаменел. Только тогда сообразил, какое огромное несчастье случилось, когда затих вдали скрип шагов Кумака. Таким расстроенным Айван еще не видел своего воспитателя.
Несколько дней воспитатель места себе не находил. Наконец взял фигурку и пошел к Кумаку. Вернулся печальный.
— Отказался взять, — ответил на немой вопрос Айвана. Потом вытащил из-под кухлянки блестящий клык, — Сказал: если снова Пеликена вырежу, тогда возьмет. А что я сделаю? Не хочет добрый хозяин приходить…