Стали подходить и другие жители, вспомнившие свои имена. Каждому из них Виютку говорил то же самое и давал лепешку. Скоро припасы кончились, и он послал Анику с. нартой в тундру, чтобы привез побольше еды — жители подходили все чаще.
Розовые сестры вдруг исчезли — Виютку нашел их, забившихся в уголок, в дальнем шатре. Обнявшись, девушки плакали.
— Мы… мы все вспомнили, — всхлипывая, повторяли они. Немного успокоившись, рассказали, как богатый старшина-старик взял их обеих женами, заплатив родителям хороший выкуп. Но он запретил сестрам навещать своих родителей, так как те были очень бедны, а он презирал бедняков. И сестры послушались его, а потом и вовсе позабыли про родителей, потому что жизнь у богача была очень хорошей, сестры ничего не делали и день-деньской говорили только о новых нарядах и подарках, которые приносил им муж. А когда приходили в шатер родителей, то слышали одни жалобы на болезни и бедность, поэтому и перестали ходить к ним. Потом узнали, что родители заболели и умерли, и некому было им помочь. В тот же миг очутились в этой земле.
— Нашу мать звали Энкуль, а отца Рычып, — печально закончили они свой рассказ.
— За это вы получите еще по лепешке, — сказал Виютку с усмешкой, но девушки даже не взглянули на него и снова горько заплакали. Виютку не знал, как их успокоить. Здесь и нашел его Анику.
Сестры указали путешественникам, куда ехать. Оказалось, что каждый житель знал дорогу, но никогда не говорил об этом.
— Вот по этой дороге можно ехать, — сказали забытые. — Только никуда не приедете, из нашей земли нет выхода.
— Куда-нибудь да приедем! — махнул рукой Айван.
Отдохнувшие собаки повизгивали, натягивая ремни. Забытые, непривычно молчаливые, стояли вокруг. Хотя горы изобилия по- прежнему появлялись около шаманских шатров, это уже ни у кого не вызывало восторга. Все чаще стали слышаться голоса, ругающие негреющую одежду, недолговечные вещи и совсем не полезную пищу.
Появился Виютку, а за ним Анику в пышных розовых одеждах.
— Неужели в этом ехать думаете? — насмешливо спросил Айван. — Ведь не для тундры такая одежда, а лишь для похвальбы.
— Мы не едем, — решительно сказал Виютку. — Эрмен был прав: нужно не только о своем племени думать.
Айван задумчиво посмотрел на забытых.
— Ведь многое вспомнили они…
— Главного еще не вспомнили, — возразил Виютку. — Как своими руками все делать.
Этому научить нужно. По-прежнему шаманы бормочут в своих зловещих, закрытых наглухо жилищах… Кучи изобилия могут заставить жителей снова все забыть.
В толпе Айван заметил двух розовых девушек-сестер, робко жавшихся друг к дружке и смотревших на него широко открытыми молящими глазами. Легкая улыбка тронула твердые губы юноши:
— Как различаете их? — спросил он братьев. — Для меня это выше всякого разумения, ведь до единого волоска похожи они. Лица братьев по цвету стали напоминать их одежду.
— Они различают их сердцем, — тихо промолвила Яри. Аинка весело засмеялась.
Айван нахмурился и подумал с горечью, что в этих землях он растерял почти всех товарищей. Что еще ждет впереди?
Люди, превращенные в камни. Железный воин поднял шапку. Закипела битва
Ущелье впереди все больше суживалось. Снег, по которому они бежали, становился темнее, и вот наконец превратился в черный! Черный блестящий снег!
А впереди — там, где мог пройти только один человек, лежал громадный серый валун, напоминающий шапку. Он закрывал проход. Перед ним стоял человек, весь закованный в железо. Мрачный, неподвижный, одним своим видом он внушал страх. Из груди его торчали длинные острые ножи!
— Спрашивающий и Отвечающий… — чуть слышно прошептала Яри. — Вот и закончился наш путь.
Справа и слева — отвесные скалы, на которые не мог подняться ни зверь, ни человек.
Только теперь Айван понял, почему забытые предупреждали, что из их земли нет выхода.
— Но ты знала о нем? — обернулся он к Яри.
— Знала, — прошептала она. — Однако я думала, что Спрашивающий и Отвечающий стоит у подножья Запретной горы и можно как-то объехать его стороной. А теперь…
Скалы имели странный вид: будто набросано здесь множество маленьких валунов. Яри пристально вгляделась, и глаза ее испуганно расширились.
— Это они… те люди. Остались здесь навек!
— Кто? — не понял Айван.
— Те, которые говорили со Спрашивающим и Отвечающим. Они превратились в камни.
— Почему?
Спрашивающий и Отвечающий задает вопрос, что нужно человеку, почему идет к Сверху Сидящему. Как только его просьбу услышит, тут же отвечает, а человек в камень превращается.