Помолчал и добавил:
— Но все равно не будут они чувствовать себя счастливыми.
— Почему говоришь такое? Как будто наши желания выполняешь, а потом другое говоришь. Разве честно это? — сказал Айван.
Сверху Сидящий улыбнулся:
— Не обязательно так всегда будет. От тебя и от всех людей зависит, чтобы иначе было.
— От меня? — изумился Айван. — Но ведь мне осталось жить…
Сверху Сидящий остановил его движением руки:
— Знаю все твои помыслы и желания. Не попросил ты о себе, даже о своих близких не попросил. Это хорошо. Вот это и есть то хорошее, что принес мне, от чего радость я почувствовал. Теперь навсегда могу уйти в пребывание, ведь давно меня ждут в иных мирах.
— А мы? — закричали все растерянно. — Как же нас оставишь? Кто рассудит нас справедливо, утешит обиженных, накажет обидчиков? Кто сделает добро и покарает зло?
Громче заговорил Сверху Сидящий:
— Теперь сами будете делать добро и карать зло. И в этом вам поможет Смеющийся Пеликен.
Поднял руку и указал на Айвана:
— Ты, сотворивший Смеющегося Пеликена, отныне среди племен Сверху Сидящим будешь! Таким, как самого себя изобразил!
Горячий огонь заструился по жилам Айвана. Поднес руки к глазам — не высохшие и морщинистые они, а снова крепкие и мускулистые! Закрыл лицо ладонями и ощутил гладкость упругой кожи.
Он открыл лицо.
— Айван! — смеющаяся Яри бросилась ему на грудь, и волна черных густых волос омыла его лицо.
— Айван! — радостная Аинка подбежала.
— Айван! — перед ним стоял могучий Тэрыкы.
— Айван! — вокруг столпились крепкоголовые — теперь юноши.
Прыгали Хмурый, Остроухий и Пятнистый, горячими языками пытаясь ласково лизнуть лицо Айвана.
Загремел голос Сверху Сидящего:
— По твоему желанию будут возвращены жизнь и настоящий облик тем, на кого укажешь! Иди и скажи людям Слово!
Он коснулся ногой серединного камня, и тот отлетел в сторону. Тотчас буйный свет залил все вокруг: на небе ярко сияло Солнце!
Выбежали из Запретной горы. Оглянулись. На голове Сверху Сидящего, словно дивное украшение, блещет синий камень. На левом плече — черный, на правом — алый. У ног его неподвижно застыл железный воин.
Запретная гора дрогнула и медленно закрылась. По крутому склону скатился огромный камень и рассыпался у ног Айвана. Засверкала на солнце удивительная нарта — расписная, резная, изукрашенная неведомым желтым металлом.
— Нарта Сверху Сидящего! — прозвучал голос откуда-то. — Садись, Айван, теперь ты на ней ездить будешь.
Как велика эта нарта! Всем в ней места хватило: и Смеющемуся Пеликену, и девушкам, и веселым юношам, и вольному Тэрыкы. Едва уселись, нарта сама полетела по тундре, рядом бежали верные собаки, заливаясь звонким лаем. Черные, розовые, зеленые снега скрипели под полозьями. Оживали серые камни, вспомнили все забытые, заговорили лишние, захлопали в ладоши, соединившись, люди-половинки… В селениях жители выходили им навстречу.
Поднялась и засмеялась старая Лайнэ — и о чудо! — она совсем не была старой, вновь помолодело от радости ее лицо, заблестели живые глаза. Рядом улыбался Татай. А вон идет легкой походкой Ненек, и стан его прямой, как у юноши. Разогнулись безнадежно согнутые спины, расправились уныло повисшие плечи, поднялись понуро опущенные головы. У всех радостные лица: солнце на небе!
— Ты вернул нам Солнце, Айван!
— Дошел упрямый! И теперь Сверху Сидящий ты!
Нарта остановилась. Люди окружили ее. Смотрели: вот он, Сверху Сидящий, могучий, справедливый и добрый, знающий и мудрый.
— Скажи Слово!
Айван долго молчал. Смотрел на людей. Как много вытерпели они, как бесконечно близки его сердцу!
Сошел с нарты и сказал он Слово:
— Теперь зовите меня Рядом Стоящий.