Нам не удалось пройти далеко. Уже через пару шагов поднялся жуткий, сбивающий с ног ветер. Мощная волна воздуха подхватила Дениса, оторвала от пола и швырнула его на улицу.
– Денис! – испуганно выкрикнула я и рванула к выходу, но прямо перед моим носом двери с громким стуком захлопнулись. – Нет-нет-нет… – запричитала я, в панике дергая за ручки.
Страх за жизнь мужа выбил все остальные мысли из головы. Как и намерения. Все, чего я в этот момент хотела – убедиться, что он не пострадал.
– Как мило, – раздался за спиной хор женских голосов, заставив меня замереть и не дышать. – Жив он, не волнуйся. Но прощения не получит.
Я резко развернулась и с мольбой воззрилась на сияющую туманную субстанцию, в образе которой каждый раз представали боги. Согнувшись в уважительном поклоне, судорожно думала, как начать разговор. И ведь готовилась, проговаривала в уме речь множество раз, но сейчас от испуга и волнения все слова вылетели из головы.
– Не стоит так нервничать, дитя. Мы знаем цель твоего прихода, – облегчили мне задачу Всевидящие. – Ответ на первый вопрос узнаешь сама, ответ на второй – ключ к ответу на первый.
– Но…
Я не успела даже договорить, как поняла, что осталась в храме одна. Всевидящие, как всегда, отвечают загадками. Попробуй, разберись, что они имели в виду. Чтобы узнать правдивую историю моей семьи, Денис должен потерять меня? Как это может быть связано?
Погрузившись в размышления, я толкнула двери, но не сделала и двух шагов, как передо мной возникла Виттория…
– Здравствуй, дочка! – самодовольно пропела она и кинула мне в лицо горсть сонного порошка.
Мир в ту же секунду выключился, и я провалилась в пустоту.
Не знаю, сколько я пробыла без сознания, но очнулась я непонятно где. Голова плохо соображала, словно меня накачали туманящим. Все расплывалось, двоилось, троилось. Ноющая боль в запястьях еще больше дезориентировала. Где я? Что случилось?
Память вернулась не сразу. Зато картинки из недавнего прошло мигом привели в чувство. Виттория похитила меня? От одной мысли об этом внутри все похолодело. Со страху даже зрение восстановилось. Меня заперли в маленькой комнате без окон. Из мебели стояла только кровать, к которой меня приковали магией, опутав и руки, и ноги. Я задергалась, но невидимые ремни от каждого движения только сильнее затягивались, причиняя боль. Меня захлестнуло отчаянием. Я переживала за друзей и за Дениса. Они бы не позволили меня украсть. Значит… Только бы они были живы!
– Спокойно, Ева, – пробормотала я самой себе и глубоко, размеренно задышала, как учил меня Денис.
– Урок шестой – не делай ничего на эмоциях. Думай холодной головой, – как наяву вспомнились его слова.
Сначала оценим ситуацию: меня держат неизвестно где, магия мне не поможет, так как я владею лишь бытовой, а тут кроме кровати ничего нет. Живы ли Мила, Арен и Денис я понятия не имею, а значит придется выбираться самой. Виттория уверена, что я ничего не знаю о Кетсии и лучше оставить это как есть, чтобы притупить ее бдительность. Пока единственный вариант – тянуть время, чтобы успеть разведать обстановку и придумать план получше…
– Ева… – будто через вату в ушах неожиданно раздался булькающий голос. Ну вот, уже и глюки начались… – Ева, это Арен. Ты меня слышишь?
У меня глаза на лоб полезли. Как он смог со мной связаться? Это точно не сон?
– Арен? – сомневаясь в том, что это реально происходит, пискнула я.
– Ну, наконец-то! Я же говорил, сработает… Ева, все будет хорошо. На нас с тобой наложены связующие чары. Я знаю, где ты находишься, мы уже в пути. Я заменил камни в твоих сережках на записывающие кристаллы. Тяни время и постарайся спровоцировать Витторию на признание, но ни в коем случае не говори, что что-то знаешь. Это очень важно. Поняла?
О, Всевидящие, они живы! Живы и спешат мне на помощь. На глаза навернулись слезы радости. Я не одна!
– Ева, ты поняла? – переспросил Арен.
– Да, – всхлипнула я. – А Денис и Мила…
– С ними все в порядке…
Дверь в комнату внезапно распахнулась.
– С кем ты говоришь? – грозно поинтересовалась Виттория, внимательно осматриваясь.
– Ни с кем. Мама, зачем это все? – поспешила я переключить ее внимание.
Виттория ответила хладнокровной, пугающей улыбкой. Войдя в комнату, она плотно закрыла за собой дверь и приблизилась к кровати.
– Ты не оставила мне выбора, Ева.
– Не оставила выбора? Мама, ты похитила меня. Связала…
– Это для твоего же блага. С Иваром ты не будешь ни в чем нуждаться, он любит тебя и…
– Может быть, хватит? Я, может, и наивна, но не до такой степени. Мой брак с Иваром выгоден только для тебя. Я прекрасно могу сама себя обеспечить. Дион тоже далеко не беден. Он хорошо ко мне относится, и я с ним счастлива. Что такого ты получишь, отдав меня Ивару? – задала я вопрос напрямую.
Виттория молчала. Лишь прожигала меня ненавидящим, испепеляющим взглядом, полным презрения.
– Знаешь, всю жизнь ты обливала меня грязью, каждый день напоминала, какая я бесполезная для семьи, убивала мою самооценку, делала все, чтобы я ни на секунду не переставала осознавать свою ничтожность. Теперь готова насильно отдать меня мужчине, которого я всей душой ненавижу, забрать у человека, с которым мне действительно хорошо. Хоть раз, мама, ответь мне правду – почему ты так ненавидишь меня? – выдала я бурную тираду, захлебываясь слезами.
И слезы мои были настоящими. Я будто заново пережила все моменты, в которых женщина, назвавшаяся моей матерью, день за днем издевалась надо мной, унижала и обесценивала, планомерно превращая в пустое место без собственного мнения.
– Значит, хочешь правду? – равнодушно хмыкнула Виттория. – Что ж, я расскажу тебе правду. Ты все равно ничего не запомнишь.
Она присела рядом со мной на кровать. От кровожадности, читаемой на ее лице, стало жутко. А затем она начала рассказ, и с каждым ее словом я все отчетливее понимала – я всю свою жизнь считала матерью настоящее чудовище без капли добра и сострадания в сердце.
– Ты не знаешь, но я не единственный ребенок в семье. Мою младшую сестру звали Кетсия. И я ненавидела ее всю ее жалкую, никчемную жизнь. Потому что эта бестолковая, ничем не выдающаяся девица получала все, что хотела я. Родители любили ее больше. Ведь ее благословили и одарили сами Всевидящие. Эта подхалимка вечно пропадала в их храме, выполняла божью волю… Ее любили все. И я никогда не понимала, за что. Я была умнее, воспитаннее, я всегда следовала правилам, установленным в обществе, но в центре внимания красовалась только она. Я же была ее бледной тенью, которую никто не замечал.
Я совершила ошибку лишь раз – влюбилась по уши в отца Ивара. Кристоф был красив, галантен, обаятелен…и жесток. Он легко задурил мне голову и обесчестил. Когда я узнала, что беременна, так радовалась. Думала, он женится на мне, но нет. Он заставил меня сделать аборт. А затем начал шантажировать тем, что об этом узнают все. И тогда никто из уважаемых магов не примет меня в свой род, на моей карьере будет поставлен жирный крест, а нормальной жизни придет конец. Вдобавок ко всему после аборта я стала бесплодной. Ни один целитель не мог мне помочь. Кому нужна бесплодная, обесчещенная девушка? Правильно, никому.
Я не могла допустить себе такой участи. И решила заключить сделку с Кристофом. А Кристоф хотел, конечно же, Кетсию. Узнал, каким именно даром ее наградили Всевидящие…
– И каким же? – сдавленным голосом спросила я.
– Бесполезным для нее. Но для ее мужчины – бесценным. Ее мужчина мог обладать всеми видами магии. Каждый дар активировался ровно тогда, когда он необходим. Даже на расстоянии. Вполне возможно, что с укреплением связи между ними магия становилась общей и усиливалась, но проверить это не удалось. Я дала слово Кристофу, что он получит мою сестру. Взамен он помог мне выгодно выйти замуж, устроиться на перспективную должность и, естественно молчал о том, что между нами произошло. У меня все было рассчитано. Я внушила Кетсии подписать договор о помолвке. Подчинила ее практически полностью. Но оказалось, что она на тот момент уже была беременна тобой. И влюблена в какого-то проходимца – твоего отца. Я даже не помню, как его звали. Все выходило так, что она для Кристофа стала бесполезной. Только она об этом и не догадывалась. Твой отец помог ей снять мои чары, хотел получить благословение Всевидящих на их брак. Но мы им помешали.