Привезенная из Союза отцовская кепка, которой Боря прикрывал лысину во время работы, пропиталась мраморной пылью, а после стирки села и теперь, распустившись, больше напоминала картуз. Вкупе с разросшейся бородой, отпущенной, чтобы отвлечь постороннее внимание от исчезающей шевелюры, кепка придавала Боре узнаваемо ортодоксальный вид. Это создавало некую ироническую двусмысленность, если учесть, что основным бориным занятием было изготовление надмогильных крестов. И коллеги, впрочем, вполне добродушно, подшучивали над бородатым евреем, старательно украшающим захоронения христиан…
Выпиливать из белых мраморных плит однотипные кресты — занятие не самое интересное, но все-таки дело, почти сродни любимому, плюс какие-никакие деньги. Было и еще одно. Мелкие обрезки мрамора дробились и высыпались на кладбищенские дорожки, а более крупные куски Боря с разрешения доброго мастера-китайца забирал домой. Таким образом, у него всегда был материал для изготовления смешных фигурок, которые он потом с удовольствием раздаривал товарищам по цеху.
Как-то Боря так аккуратно вырезал из плиты крест, что она не раскололась, и, упав на траву, образовала широкий белый контур вокруг зеленого креста. Дробить было жалко. Боря решил забрать плиту домой и уже там распилить на нужного размера кусочки. Он оттащил ее поближе к выходу, положил на землю и присел на корточки, чтобы перевести дух.
— Tiptop7! — раздалось из-за спины.
— Ну, типа того, — отозвался Боря, поворачиваясь.
— Wow! Так ты типа русский? — перед ним, белозубо улыбаясь, стоял подтянутый пожилой джентльмен в элегантном темно-синем костюме.
— Ну, типа того…
— Nuts8! И где я могу заказать такой… how it’ll be9… а! Цветник? Стоит крест, цветник, как его тень. Гениальный ход. Где купить?
— Типа?..
— Типа то, что ты тащишь! Купить где? Хочу такой теще на grave10.
И тогда изумленный Боря объяснил, что тащит он никакой не цветник, и не находку, а отходы производства. Белозубый цепко посмотрел на него и внезапно задал серию быстрых и точных, как боксерские удары, вопросов. И Боря, совершенно неожиданно для самого себя, почему-то коротко, но проникновенно расписал совершенно незнакомому человеку всю свою непутевую жизнь.
— Так, — собеседник подтянул свои безупречно отглаженные брюки и присел на корточки рядом. — Let’s talk11.
Оказалось, что зовут его Аркадий, что попал он в Америку через Польшу и Израиль еще мальчишкой, благодаря отцу, родившемуся до войны в Белостоке, что дома по настоянию матери-киевлянки, говорили по-русски, и, наконец, что работает он адвокатом.
— Не люблю адвокатов, — выдавил Боря, вспомнив очкастого прощелыгу.
— А кто ж нас любит, — усмехнулся Аркадий. — Никто не любит. И правильно. Но сегодня я могу делать доброе дело. Тебе. Совсем бесплатно. То есть, absolutely. Всего десять процентов. Agree12? По рукам?
— А делать то что? — спросил ошарашенный Боря.
— Я сам все сделаю. Ты когда заканчиваешь running13?
— Ну, типа… через час.
—Ok. Значит, через час. Здесь. Ты станешь миллионером! Like a million14!
Стараниями Аркадия борино случайное ноу-хау было запатентовано и вскоре приобрело немалую популярность на городских кладбищах. Миллионером Боря Файн не стал, но его небольшая фирма процветает — не в последнюю очередь, благодаря бориным бухгалтерским навыкам — и приносит стабильный доход. Боря снова женился, купил дом, растит дочку и оплачивает илюшкину учебу. И его больше не беспокоят ни упорствующий английский, ни растущие вес и лысина — по мнению его семейного адвоката Аркадия, только придающие ему солидности.
Одной строкой
— Вы слышали историю Фимы Поляка?
С Аркадием, преуспевающим адвокатом из Бостона, мы познакомились на только что завершившемся Сионистском Конгрессе 1997 года, и теперь в ожидании вечернего банкета гуляли по Иерусалиму.
— Нет? А вот ее герой! — Аркадий остановился около глубоко посеревшего от времени дома и ткнул пальцем в открытое окно, у которого сидел всклокоченный морщинистый человечек в очках с мутными линзами сантиметровой толщины, погруженный в чтение ветхого фолианта. — Живое доказательство теории, что Бог любит идиотов. Да вы не смущайтесь, он, когда читает, не здесь. Он и вообще-то не очень здесь. А история его стоит рассказа. Как раз до отеля хватит.
«Лет эдак -дцать назад сорокалетний еврейский мальчик Фима Поляк остался круглым сиротой. Отец его, студент-комсомолец, ушел добровольцем на фронт и сгинул в первый же год войны; заботливую бабушку, подкошенную тяготами эвакуации, он едва помнил, а теперь не стало мамы. Правда, в его жизни еще был дед, к тому времени уже отдавший Богу свою безбожную душу, но и после кончины сыгравший немалую роль в этой истории. Старый марксист-аграрник, он еще до революции был знаком с Лениным, вследствие чего, как и многие другие видевшие титана, в тридцатые оказался в лагере. Выйдя после смерти второго из титанов на свободу, старик, даже не вставив зубы, купил полное собрание сочинений Владимира Ильича и засел за них с карандашом, пытаясь понять, где и в чем основоположник так ошибся. Он и приучил внука Фиму к запойному чтению, а заодно привил свои аграрные представления о свободе, равенстве и братстве. В результате первого тот почти ослеп, а как следствие второго, оставшись один, решил ехать в Израиль — жить и трудиться в кибуце. Благо, его кузина Розочка, перебравшаяся в Иерусалим из Риги за несколько лет до того, прислала вызов.