– Ну и в чем-таки, проблема? – продолжал настаивать Шульц. – Пересадите в женское. Есть какая-то разница?
– Этот тип сведет меня с ума, – сообщил Фукс. – Он так ничего и не понял. Конечно, есть. Огромная. Что-нибудь о проблеме транссексуалов Вы слышали? Но дело, собственно, даже не в этом. Стирание сознания мэтр приравнивает к убийству, ясно Вам? Вот что в его глазах является главным препятствием. Боже, как трещит голова. Коллега, вон в том ящичке лежит церлибран. Дайте пару таблеток… Благодарю Вас.
Шульц бросил на Кулакоффа быстрый взгляд, а затем сказал решительно:
– Никаких убийств больше не будет, женские тела у вас все равно уже есть, и раз так, значит посылать надо ее.
– Кого? – одновременно воскликнули Фукс с Кулакоффом.
– Лайзу Старкофф, кого же еще? То есть, ее дубля, или как там вы это называете. Я, конечно, не психолог, а всего лишь безмозглая гора мускулов, но даже я способен уразуметь, что эта женщина смертельно ненавидит хозяина и сделает все… ну, словом, вы понимаете.
– Но тела находятся на строжайшем учете. Нам ни за что не удастся сделать это незаметно. Хозяин все узнает, причем очень быстро, – сказал Фукс.
– Это кого-нибудь остановит? – удивился Шульц. – Наша цель господину Координатору не известна. Ни в чем, кроме преждевременного выпуска очередного дубля он нас обвинить не сможет.
– По-вашему, это пустячок? И за меньшие прегрешения люди здесь расплачивались головой.
– Позвольте, позвольте, о чем вы говорите? – вмешался Кулакофф. – Ей нужно будет адаптироваться к телу
– Что это значит? – удивился Шульц.
– Девять первых дней после пересадки собственно личности как бы и нет, – пояснил Фукс. – Фант сам по себе, тело само по себе. Как в фантоме. Потом начинается взаимодействие тела с инсталлированным в него сознанием и рождение новой личности. Ну а человек переживает это как раздвоение старой личности, попросту говоря, как сумасшествие. Шизик он в это время, понятно? И если за ним тогда не наблюдать, не корректировать, все может окончиться скверно. Так что ваши люди, милейший, будут иметь всего лишь неделю, чтобы подвести ее к Рексу. Потом с нею такое начнется, что куда там старому доброму аду.
– Да вы с ума сошли! – заорал Кулакофф. – Я никогда не соглашусь на такое безобразие. Это хуже, чем убийство. Бедная женщина и без того натерпелась черт знает чего.
– А разве Рекс не сможет сделать для нее все необходимое? – спросил Шульц.
– Рекс? – растерянно переспросил Кулакофф. – Нет, почему же. Сможет, пожалуй. Если ему объяснить… хотя ему-то, как раз, объяснять не надо. Он просто сам в нее инсталлируется и все, что нужно, согласует. Только послание наше надо будет вложить в нее отдельным файлом, для остального фанта недоступным, и вот уже в нем изложить суть проблемы.
– Значит, так и порешим. Если она согласится, разумеется. Другого выхода все равно не просматривается. Что касается нашей безопасности, на крайний случай я знаю одно местечко, где мы сможем спрятаться, и где ни одной живой душе не придет в голову нас искать. Пересидим. Лишь бы Рекс не оплошал. А он, насколько я его знаю, не оплошает. Приступайте к работе. Немедленно. И в убийстве, господин Кулакофф, Вы повинны, уж конечно, не будете. Скорее наоборот. Человек, во всяком случае, получится хороший.
– Кстати, мэтр, – сказал вдруг Фукс агрессивно, – Вам, похоже, иногда изменяет-таки хваленая проницательность. Давно порываюсь сообщить Вам, что донорские тела я получаю в готовом виде, то есть с уже стертым сознанием. Хозяин – человек предусмотрительный. Разделение труда. У него, судя по всему, имеется не одна подобная лаборатория. А я, так же как и Вы, не имею на своей совести ни одного убийства. Скорее, как выражается наш о-очень огромный друг, наоборот. Вот так то.
Глава четвертая
1
Вся суета и спешка, поднятая вокруг имперского посольства на Райну, оказалась, как того и следовало ожидать, совершенно ненужной. Ни в тот день, ни на следующий, ни вообще в течение ближайших полутора недель гигантская армада конвертопланов не сдвинулась с места. Господина Координатора, как сообщил его Советник от информации, задерживали дела чрезвычайной важности.
Все это время Рекс был абсолютно свободен. С удовлетворением убедившись, что у Поля Ланса все в порядке, он долго и безуспешно пытался связаться с Кулакоффом. Друг куда-то исчез, никому ни слова не сказав.