– Засекут. Вот если бы они тебя не ждали, тогда другое дело. Последнее время весь транспорт, что идет в Город, проверяется досконально. Тот, что из Города, за ним практически не следят, с выходом у тебя затруднений быть не должно, а идущий внутрь обшаривается весь. Даже рудовозы при всех гигантских объемах перевозок.
– Ну, хорошо, а какие еще есть возможности? Называй все, даже самые, казалось бы, дикие.
– Разве что через выхлопные тоннели? По ним сбрасываются газообразные отходы и прочая дрянь. Но там дышать нельзя.
– Это как раз не проблема, – отозвался Рекс. – Где они, эти тоннели?
– Повсюду. Но больше всего в карстовых пещерах у Пульсарки. Совет с расходами не считается. Черт знает, откуда тянули к Долине выхлопные трубы, лишь бы создать мне веселую жизнь. Ты не поверишь, но на Азере полно мест, которых все эти экологические безобразия пока еще практически не коснулись.
– Решено, – сказал Рекс. – Иду через пещеры.
– Не заблудишься? – спросила тетушка с вежливым сомнением.
– Обижаешь, – усмехнулся он. – Пещеры я помню
– Я вот что думаю. Что если тебе туда просто конвертироваться?
– Не выйдет, – покачал головою Рекс. – Энергии не хватит, даже если подключиться к планетной энергетической системе. Тут нужен аннигилятор, а на Азере ничего, кроме атомных станций, нет. Энергии в конверторе едва хватит на возвращение в конвертоплан. Космопорт, сама понимаешь, для меня закрыт наглухо. И входить в Город, и выходить из него придется ногами. Выходить буду нагло, если понадобится, то и с боем. Так что ты меня жди. Может, придется подстраховать.
– Когда пойдешь?
– Как только минует опасность кризиса у Лайзы. Бросить ее здесь одну я просто не имею права.
– Я, стало быть, в счет не иду? – насупилась тетушка.
– Ты с ума сошла, – разволновался Рекс. – Как такая дурь может прийти в умную голову?
– Прелестно, – тихо сказала Лайза, закипая. – Ну а со мною, значит, можно уж и вовсе не считаться? Все нормально, все путем, вы все вдвоем рассчитаете и взвесите?
– Это потому… то есть, я хочу сказать, что… кто может поручиться… – растерянно забормотал Рекс, и вдруг спросил настороженно: – Нет, простите, что Вы, собственно имеете в виду?
– Не видишь, что ли, – пробурчала фантом-тетушка, глядя на Лайзу с восхищенным неодобрением, – с тобой намылилась.
– Но это совершенно невозможно.
– Это еще почему? – яростно наседала Лайза. – Неужто Вы, Рекс, не понимаете, что Ваш портрет есть в Городе у каждого санатора? А вот меня не заподозрит никто и ни в чем. Это, вообще, задача для меня, а не для Вас, если хотите знать.
– А ведь девочка права, Рекс, – сказала тетя. – Тебе нужно только протащить ее в Город, чтобы по дороге с нею ничего не случилось, а уж там…
– Да вы обе просто рехнулись, – возмутился Рекс. – Во-первых, ее голография с таким же успехом может оказаться у каждого санатора. Или вы думаете, что наш совместный полет для служб санации Азеры мог остаться незамеченным? Вы полагаете, что я позволю себе рискнуть хотя бы одним волоском на ее голове? Нет, нет и нет. А во-вторых…
– М-да, – покивала головою тетушка. – Это, пожалуй, верно. Но тогда сам отправляйся немедленно. Нельзя давать Совету время подготовиться.
– …во-вторых, Серж поручил мне быть при Вас, Лайза, пока не минует кризис, и, дорогие мои женщины, я не намерен обсуждать с вами этот вопрос. Что касается времени на подготовку, Совет его имел предостаточно, и, уверяю вас, даром он это время не потратил.
– Милый Рекс, – сказала Лайза, устало улыбнувшись, – я прекрасно знаю, что Вы хозяйничаете во мне, как в собственном компьютере. Догадываюсь, что именно это поручил Вам Сережа. Знаю, что Вы занимаетесь лишь согласованием того, что во мне рождается заново, с файлами старого фанта, и что в память Вы не заглядывали. В противном случае Вы бы себя вели совсем иначе. И я благодарна Вам за это и, вообще, за все… не знаю даже, за что больше. Но, дело в том, что я могу погибнуть, только если эти обе личности во мне будут находиться в конфликте, правильно? Так вот. Примите на веру, что фант, посаженный в это тело, давно самоуничтожился бы, его удерживает лишь страх повредить зарождающейся новой личности. А новая чувствует себя, только не смейтесь, дочерью этого фанта, вернее человека, с которого он списан. Я новая люблю этого человека, эту личность, этот фант, а он любит меня. Мы никогда не сделаем друг другу плохо, следовательно…
– Следовательно, девочка права, – вмешалась фантом-тетушка, – данных тобою мне инструкций будет вполне достаточно. Я и без тебя могу проследить, чтобы ничего худого с нею не приключилось.