Обычно считалось, что симбиоз приводил к вовлечению в сознательную деятельность большого количества резервных участков мозга. Однако его случай этим не исчерпывался. Среди студентов Академии были, как он считал, и более умные парни. Зато не было никого, кто прокрутил бы через свою нервную систему, причем не через височные контакторы, а через нервные окончания, напрямую связанные со спинным мозгом, весь пакет научных исследований, приведших к созданию височных контакторов. Пакет включал в себя самые диковинные вещи: от детального анализа различных представителей животного мира, до разложенных по полочкам реакций мастеров боевых единоборств. Был этот пакет невероятно засекречен, но настырный дядюшка умудрился раздобыть его за сумасшедшие деньги.
Видимо в результате этого, бог весть каким образом, в Рексе пробудились более древние, чем мозг, управляющие системы, когда-то мозгом подавленные и подчиненные, а теперь с каждым коллапсом все более набиравшие силу. "Не могу сказать, что коллапс это просто невменяемое состояние, – думал он. – Нет. Когда он кончается, то оказывается, что все действия, свершенные мною, абсолютно логичны и целесообразны с точки зрения максимальной эффективности. Другое дело, как бы я поступил, будь у меня возможность оценить, так сказать, моральную сторону". Он все помнил. Он мог восстановить каждый свой шаг, логический или материальный. Правда, для этого требовалась уйма времени. Ощущение было такое, будто бы в его мозге была с чудовищной скоростью прокручена магнитная запись, и теперь он восстанавливал ее со скоростью, доступной для человеческого восприятия.
Сигнал тревоги ворвался в него полицейской сиреной. Через мгновение он уже знал, что кризиса такой силы Лайза еще не испытывала, и, похолодев от ужаса, понял его причину. Новая личность вплотную подобралась к запретным файлам. Потом вдоль его позвоночника снова побежали волны боли, и когда все было кончено, остались только ее глаза, наполненные отчаянием и мукой.
Потрясение, обрушившееся на Рекса, было слишком велико, чтобы его можно было скрыть. Да он и не пытался.
Лайза молчала. Рекс хотел что-то сказать, но горло его было насмерть пережато, и изо рта выдавилось лишь нечто невнятное.
– Вот видите, – тихо сказала Лайза и медленно отвернулась к стене.
– Но, – растерянно сказал Рекс, наконец-то справившись с волнением, – даже если бы я смог… Этого было не избежать.
– Я надеялась справиться сама, – сказала Лайза, не оборачиваясь.
– У Вас бы ничего не вышло, – торопливо и с горячностью заговорил Рекс. – Поверьте. Даже мне удалось сохранить Вашу память в неприкосновенности с огромным трудом. И Вы напрасно терзаетесь. И дураку ясно, что Лайза Старкофф после общения с господином Координатором стала совсем другим человеком, что же говорить о Вас? Поймите, милая…
Лайза рывком села на постели. Ее огромные глаза полыхали мрачным огнем. Одеяло свалилось вниз, до пояса обнажив великолепную фигуру.
– Милая?..
– Я вижу перед собой прекрасную женщину! – заорал Рекс в полный голос. – Милую, добрую, честную. Ни до чего того, что было раньше, мне нет дела… Ни в каком смысле. Не могу сказать, что я в вас безумно, как подросток, влюблен, но я чувствую к Вам огромную нежность и жалость. Черт побери, как я еще могу убедить Вас?
Он сгреб Лайзу в охапку, прижал к себе и принялся неистово целовать ее глаза, нос, щеки – все, что оказывалось в пределах досягаемости его губ. Лайза упиралась в его грудь ладонями, отворачивала лицо, бормотала: "Подождите, подождите…", но он не отпускал ее, и она, перестав сопротивляться, с неожиданной силой схватила его за голову, приподняла ее и, неотрывно глядя в глаза, спросила тихо:
– Так я не противна… тебе? Ты говоришь правду?
– Ты с ума сошла, – выдохнул Рекс.
– Возьми меня, Рекс. Сейчас. Немедленно. Может быть, завтра я об этом и пожалею, но сегодня… я этого хочу. Это необходимо мне.
Лайза отбросила одеяло и послала свое тело навстречу Рексу с такой целомудренной открытостью и простотой, что у него захолонуло сердце. И еще. Он знал, что она сказала правду. Ей и в самом деле это было необходимо.
7
Эни, а, может быть, и Лайза – когда старуха не чудила, она была очень и очень полезна – точно рассчитала время своего появления на тусовке у Бюллеров. Хозяин лично встретил ее на подиуме при входе и, полуобняв за плечи, ввел в зала-рум.
– Сударыни и судари, – громогласно возгласил он, – позвольте вам представить…
Под обстрелом любопытных и, по большей части, неприязненных глаз Эни, с саму себя удивившим изяществом, сделала несколько шагов вперед, элегантно присела в самом настоящем наиартистичнейшем книксене и красиво потупилась.