По моему телу идёт рябь, заставляя Дженну, Митриса, Блайдда, Джона, Рея, Тиону и Кирана обратить свои взоры на меня.
Киран застывает, так и не договорив, потому что мой Дар стремительно преображает меня.
Вместо тёмных, каштановых локонов, появляются светлые кудри, карие глаза обращаются в голубые, а моё платье меняется, обретая насыщенный оттенок вишни.
— … Дар Ночи, — завершаю за Кирана я, а мои губы сами собой складываются в милую улыбку, когда я полностью меняю свой облик.
Киран застывает во главе стола, глаза Митриса округляются от удивления. Джон медленно сглатывает, шокировано моргая.
Теперь за столом сидят две идентичные девушки.
Дженна и её отражение.
— Невозможно… — шепчет Митрис, переводя взгляд с меня на Дженну и обратно. Дженна же приоткрывает рот и завороженно следит за мной своими голубыми глазами. В них я читаю благоговение.
— Невероятно… — вторит Митрису Джон, так и не донеся вилку до рта. — Лайла, это…
— … сильно, — завершает за Джонатана Тиона и кладёт свою ладонь поверх моей.
Её сила устремляется ко мне, гася калейдоскоп эмоций, что я испытываю сейчас от бурлящего во мне Дара, и по моему телу вновь пробегает рябь.
Мгновение — и я снова становлюсь самой собой, за что я мысленно благодарю Тиону. Ведь идя на поводу своего Дара, я не подумала о том, как буду возвращать себе свой облик обратно: обычно-то, это у меня никогда не получалось! Тиона же избавила меня от этих трудностей.
— Ты — Первая, — выдыхает Дженна, обращаясь ко мне, и в её взгляде я читаю печаль вперемешку с… нежностью.
— У меня… её… Дар, — с запинкой отвечаю я, чувствуя, как эйфория покидает меня. Щёки краснеют, дыхание сбивается — сказываются последствия использования магии. — Я не она.
— Значит, Первая уже мертва, — уже печально констатирует факт Дженна. Девушка отводит глаза и улыбается своему брату. — Я знала её.
— Я знаю, — с нежностью кивает ей Митрис, пытаясь поддержать сестру. — Вы были хорошими подругами.
По Митрису, Дженне, Джону и Тионе явно можно сказать, что они до сих пор находятся под впечатлением от моей выходки. А вот по Блайдду я могу понять только одно: он точно вспомнил меня.
— Благодаря своему Дару Первой Лайла может видеть влияние, оказываемое другими вампирами, — говорит Тиона Блайдду. — И, если она действительно видела, что ваша сестра манипулирует слугами, то это может быть правдой.
Приятно, что Тиона на моей стороне. Как и Киран.
По нашей связи я понимаю, что герцог поддерживает все мои решения, что я приняла за этот вечер. И осознаю, что недостойна Кирана, ведь продолжаю утаивать от него подробности нашего с Тионой разговора…
Тем временем Блайдд хмурится и отпивает вина из кубка. Его мышцы ходят под натянутой рубашкой.
— Рей, это можно как-то проверить? — наконец уточняет он, обращаясь к невозмутимому Рейнольду, который всё это время продолжал спокойно потягивать алую жидкость из своего кубка.
— Возможно, — отвечает Рейнольд, и Киран тут же восклицает:
— Нет!
Киран сжимает в руке столовые приборы, уставившись на друга. Я второй раз вижу Кирана таким взбудораженным. И первый раз был, когда он видел, как я стояла на краю обрыва.
Мне становится не по себе, и я тоже начинаю опасаться за Рея, ведь Киран не может протестовать просто так. Что задумал Рейнольд?
Рей же в это время переводит на герцога свои глаза, кажущиеся в этом свете бездонными озёрами, и приглаживает свои волосы рукой, на которой блестят камни в перстнях. А потом спокойно бросает Блайдду:
— Я это выясню.
— Я против того, чтобы ты рисковал, — высказывает своё мнение Киран. В его голосе звенят стальные нотки. Он весьма категоричен в своём решении.
Мы с Джоном переглядываемся, не понимая, о чём идёт речь. Обстановка накаляется несмотря на то, что Блайдд более не вмешивается в разговор, задумчиво сложив руки на груди и откинувшись на спинку своего кресла.
— Есть ли иной способ, кроме того, что приходит мне на ум? — серьёзно уточняет Митрис. — Если нет, то я солидарен с Кираном и склонен проголосовать против того, что ты задумал, Рей.
Температура в зале падает на несколько градусов. В этот момент Дженна явно наконец понимает, о чём ведут речь мужчины, и восклицает, обращаясь к Рейнольду:
— Только не говори, что ты снова наденешь их! Тебе нельзя!!
Тиона сощурив глаза наблюдает за их перепалкой, бросая долгие взгляды на Рея. Тот же, наоборот, старается и вовсе не замечать ведьму, будто той за столом и нет вовсе, смотря исключительно на свой кубок.
— Дженна, — вкрадчиво начинает Рейнольд. — Я не буду спрашивать ни у кого из вас разрешения. Это понятно?
Дженна шипит, как настоящая дикая кошка. На её лице отражается весь спектр переживаемых ею эмоций: от злости до уверенности в своей правоте. Она в смятении оглядывает собравшихся, ища тех, кто поддержит её.
— Митрис! Сделай что-нибудь с этим неисправимым болваном! — Дженна откидывается на спинку своего кресла, активно жестикулируя. Митрис в ответ закатывает глаза, бормоча что-то про несносных сестер и упёртых баранов.
— Правильно ли я понимаю, что предмет спора заключается в необходимости Рейнольдом использовать артефакт для усиления силы и последующего влияния на мою сестру? — решает уточнить Блайдд, внимательно наблюдая за спорящими. К еде за всё это время он даже не прикоснулся — его тарелка полна. Лишь кубок вновь практически пуст, хотя он наполнял его по меньшей мере три раза.
— Именно так, — сухо отвечает за всех Рей.
Теперь и мне всё становится ясно.
Рейнольд собирается использовать Вечерний артефакт для усиления своего Дара. Насколько я помню по книгам, он хранитель наручей, которые являются такими же усилителями, как и перстень Ночи на моём пальце. Но почему все так радикально против использования этого предмета? Почему тот опасен для своего хозяина и чем?
— Это опасно, — вновь пытается вразумить Рейнольда Киран. — В прошлый раз…
— Прошлого раза не повторится!! — побледневший от злости Рей неожиданно повышает голос. Это настолько для него не характерно, что я понимаю — обсуждаемая проблема действительно острая.
Потом Рейнольд берёт себя в руки и вновь становится невозмутимым, своей речью тут же пресекая все возможные пререкания:
— Нам необходимо узнать всё точно: если Барбара действительно обращена не Дарэем, то срочно нужно выяснить кто мог это сделать. А если она под убеждением, то необходимо узнать, кто стоит за тем, что устроили во дворце эти двое, переполошив весь континент. Ибо, ты уж прости меня, Блайдд, — Рей пригвождает взглядом Блайдда к месту, — твоя сестрица уже явно съехала с катушек, и Дарэй скатывается в то же безумие вместе с ней. — После этих слов Рейнольд медленно окидывает взглядом собравшихся. — Их поведение более чем странное и подозрительное, и мой риск стоит того, чтобы выяснить с кем мы имеем дело. Кто-то из вас со мной всё ещё не согласен? М?
Все за столом молчат.
Дженна в смятении складывает руки на груди, демонстративно задирая нос и показывая, что против затеи в любом случае.
Митрис отхлёбывает из кубка. Киран нехотя признаёт правоту Рея, кивая, и залпом опрокидывая вино из своего кубка, а Джон и Тионой, как и я, изначально не участвовали в этом голосовании.
Блайдд озвучивает вслух общих ответ на вопрос Рейнольда:
— Сложно не согласиться, Рей. Но если велик риск того, что стоит тебе коснуться артефакта и ты вновь потеряешь контроль, то я бы предложил подумать об ином пути решения данного вопроса.
— Так всё дело в контроле? — раздаётся вопрос Тионы и в этот раз голос Рей таки поднимает на неё свои глаза, замечая её.
— Именно, — цедит Рейнольд, явно недовольный, что Великий Князь раскрыл перед ведьмой его слабости.
— Я могу помочь. И, если что, подстраховать, — уверенно утверждает Тиона, откидывая за плечи рыжую косу, в которую она собрала свои длинные волосы.