— Кровь… — я еле вычленяю из слова его громкого рычания. — Месть…
— Борись, Рей!! — кричит Блайдд, изо всех сил вдавливая его в стену. Дикий взор Рейнольда становится ещё более замутённым, как только он видит нас с Тионой.
— Паршивые ведьмы!! Всё из-за вас!! — кричит он так громко, что я закрываю уши ладонями. Пока я дрожу от страха и отчаяния, не понимая, что происходит, Тиона мгновенно оказывается рядом с беснующимся Реем. — Всех вас нужно сжечь на костре!!!
В голосе Рея больше нет человечности.
Это крик зверя. Монстра. Чудовища.
Рей начинает брыкаться ещё сильнее, пытаясь вырвать цепи из кирпича, и появление ведьмы лишь усугубляет положение.
— Тиона, отойди от него!! — кричит Киран.
И в этот момент Рей отбрасывает в сторону Кирана и Блайдда, вцепляясь в Митриса и пытаясь через него добраться до ведьмы.
— Нет!! — шипит Тиона и подныривает под руку Блайдда, оказываясь совсем рядом с Рейнольдом.
Тот уже готов впиться острыми клыками в шею ведьмы, когда она обхватывает ладонями его лицо и её волосы вспыхивают магическим светом. И тогда Тиона удивительно нежно шепчет ему прямо в губы, упираясь своим лбом в его лоб:
— Борись.
Рейнольд на мгновение застывает, его зрачки сужаются.
Митрис отшатывается от Рейнольда, тяжело дыша и потирая горло, в которое ещё мгновение назад впивался когтями Рей.
— Борись! — повторяет Тиона, и я вижу, как её магия окутывает Рейнольда с ног до головы, проникая ему под кожу и заставляя ту светиться. Волны силы Тионы настолько могущественны, что захлёстывают его, пытаясь вырвать Рея из власти наручей. — Ты сильный, Рей. Ты контролируешь артефакт. Ты сможешь это сделать. Ты победишь, и он не будет иметь над тобой власти. Борись!
Она шепчет ему это, словно мантру.
От ненависти Тионы к Рейнольду не осталось и следа. Теперь перед нашими глазами невероятно сильная ведьма Саяры, пытающаяся изо всех сил спасти того, кого всё это время ненавидела. Вся её фигура источает уверенность и непоколебимость. Она уверена, что сможет переломить воздействие артефакта на Рея.
Рей и Тиона озарены светом, от которого слезятся глаза. На первый взгляд кажется, что ей это даётся легко, но я замечаю, как дрожит всем телом Тиона, пытаясь противиться его внушению.
— Невероятно… — одними губами шепчет Митрис.
Киран подползает ко мне ближе, прикрывая меня собой. Блайдд медленно встаёт, наблюдая за происходящим.
— Борись! … — голос ведьмы дрожит, по её щекам начинают стекать слёзы, когда ноги Рея подкашиваются и он тянет её за собой. Они оседают на холодный пол, и я вижу, как по скулам Рея начинают течь слёзы вперемешку с кровью. — Борись…
Рей обхватывает ладонями лицо Тионы и дрожит всем телом, пытаясь взять под контроль свою магию и вытеснить влияние наручей на свой разум.
— Лайла, пойдём, — охрипшим голосом шепчет мне Киран, поднимая меня на ноги. — Нужно оставить их одних.
Герцог мягко выводит меня из камеры. Я бросаю последний взгляд на Тиону и Рея, сидящих и цепляющихся друг за друга, как за последний оставшийся оплот.
Меня бьёт крупная дрожь, ноги заплетаются. Киран подхватывает меня на руки и выносит наверх, оставляя Митриса и Блайдда караулить подвал.
Я не запоминаю, как Киран опускает меня на мою кровать и оставляет на лбу лёгкий поцелуй. Цепляюсь за руку герцога, и тот как можно мягче произносит:
— С ними всё будет хорошо.
— Ты в этом уверен? — бормочу я, вглядываясь в помятый вид Кирана. Тот взъерошивает рукой свои волосы и вздыхает.
— Тиона поможет ему справиться.
Если честно, то я и сама уже уверена, что для Тионы нет ничего невозможного. Её сила была огромной. Неужели я когда-нибудь смогу превзойти её? Если, конечно, останусь жива.
Вспоминаю про причины, что заставили Тиону проявить свои способности, и спрашиваю у Кирана:
— Поэтому вы не хотели, чтобы он использовал наручи?
Я чувствовала, как они буквально подчиняют себе не только Рея, но и нас.
— Да.
Сказав это, Киран опускается на кровать рядом со мной. Лёжа на спине и смотря в потолок, он произносит:
— В последний раз, когда наручи взяли над ним верх, Рей подчинил себе легион солдат, обратил их в вампиров и наслал на ни в чём не повинные человеческие деревни. Они вырезали всех: и женщин, и детей, и стариков. Выпили каждого до последней капли крови. И тогда… — взгляд Кирана стекленеет. По связующей нити я ощущаю всю его боль. — Рей убил весь свой легион всего за одну ночь, вырвав их сердца.
— Это ужасно… — шепчу я. Меня всё ещё колотит. — И никто его не остановил?
— Почему же, — Киран растягивается в горькой усмешке, по-прежнему смотря в одну точку. — Пытались. Девушка, которую он любил… Она была там и пыталась его вразумить. Но влияние наручей было сильнее и Рей… Он убил её, Лайла. И очнулся лишь тогда, когда её хладное тело испустило последний вздох.
Голос Кирана полон боли за друга. Бедный, бедный Рей! Скорее всего именно поэтому он и отключает все свои эмоции… Лучше не чувствовать ничего, чем столетиями умирать от боли утраты.
— Он осознал, что сделал, но было уже поздно. Бриэлла была мертва. А Рей… он был настолько убит горем, что молил меня убить его, воткнув кинжал из древа Сайна ему в сердце, Лайла.
По моей щеке медленно стекает слеза. Я даже не подозревала, что Рейнольд пережил такое…
— Но я не сделал это, — Киран переводит свой взгляд на меня. — Я не смог. Как и оказался не в силах остановить его, когда Рей больше всего нуждался в помощи.
— Ты не виноват, Киран.
Я касаюсь его щеки, и герцог льнёт к моей ладони. Я вижу, как блестят от подступающих слёз его глаза.
Рейнольд за эти десятилетия стал ему братом, которого Киран не смог спасти от утраты.
— Ты бы не смог ему помешать. Рейнольд по силе и прожитым годам превосходит тебя.
— Но он нуждался во мне, — упрямо шепчет Киран. — И сегодня я тоже был нужен ему…
— Ты помог. Позволил Тионе остаться, а до этого пригласил её сюда. Тиона поможет ему. В этот раз всё будет иначе, — я уверяю не только Кирана, но и себя. — Всё будет иначе…
Киран крепче прижимает мою ладонь к своей щеке и не сводит с меня глаз.
— Всё будет иначе, — повторяет он, и мы замираем, найдя эту тонкую грань спокойствия в происходящем вокруг…
***
— И Барбара, и Дарэй впутаны в паутину влияния, что распространяет некто, кого я так и не смог до конца ощутить, — произносит Рейнольд, когда спустя несколько часов после случившегося мы собираемся в кабинете Кирана.
На нас та же одежда, что и ранее, но местами разорванная и заляпанная кровью, грязью и пылью. Рей пьёт из кубка кровь большими глотками, и в этот раз Тиона ему не дерзит. Сама ведьма притихла и как-то ссутулилась, сидя в углу и медленно поедая фрукты с тарелки. Вместе им удалось взять контроль над древним артефактом, но это настолько сильно истощило обоих, что те отрубились на целых два часа прямо посреди холодного подвала. Блайдд и Митрис забрали их тела и перенесли в гостиную, где Тиона и Рей очнулись полчаса назад.
— Этот «некто» сильнее тебя? — уточняет Митрис.
В этот раз и он, и Дженна крайне собраны и сдержаны. Я чувствую исходящую от всех присутствующих сильную магию, что ореолами клубится вокруг своих владельцев. Глаза вампиров и Блайдда горят, в них отражаются холодность и жестокость. Даже Киран выглядит максимально холодно и отстранённо, сидя рядом со мной на диване.
— Да, — сухо отвечает Рей на вопрос Митриса.
— Ты третий в цепочке обращённых, — холодно констатирует факт Дженна. Под её глазами пробегается сеточка чёрных вен. — Насколько я помню, второй должен быть мёртв.
— Не могу это подтвердить со всей уверенностью, — выдыхает Блайдд, смотря куда-то в окно. Его брови нахмурены, а челюсть плотно сжата. — То есть, обобщая всё сказанное: скорее всего мы имеем дело со вторым Дара убеждения, я правильно понял?