Основная часть Гнездовского могильника датируется, как известно, второй половиной X в. Теперь облик древнего Смоленска существенно меняется. Если ранее он имел много черт сходства с другими аналогичными поселениями (например, Тимирево под Ярославлем)[377], то теперь он вступает в период самостоятельного, отличного от других поселений, развития. Прежде всего здесь резко возрастает классовая дифференциация, что проявляется в курганном обряде (широкое распространение больших курганов с богатым инвентарем[378]), а также в появлении гнездовских кладов.
Скандинавские находки в Смоленской земле отражает табл. 2. Не претендуя на исчерпывающую полноту, она показывает, что вещей скандинавского импорта здесь было весьма много. По подсчетам М.В. Фехнер, к 1967 г. в Восточной Европе было известно 284 скандинавские находки[379]. Исключив находки после 1967 г., когда была опубликована работа этой исследовательницы и В.С. Дедюхиной, и используя их сведения, можно составить таблицу соотношений главнейших категорий норманнских вещей во всей Восточной Европе и Смоленской земле.
Как видим, несмотря на существование крупнейших скоплений скандинавских древностей в Приладожье, в районе Ярославля, Чернигова, Киева, уже по материалу 10–12-летней давности видно, что скандинавский импорт в Смоленской земле занимал очень большое место в Восточной Европе. Нужно сказать, что 90 % этих вещей происходят из Гнездова, а наличие там варяжских погребений показывает, что варяжские торговцы-воины не только приезжали туда торговать, но и длительно жили возле смоленской кривичской столицы.
Какие же страны Скандинавии более всего представлены в Гнездове? Ответ на этот вопрос мы находим у шведских археологов, и прежде всего у Т. Арне. Ряд археологических признаков указывает на среднюю Швецию — долину оз. Меларен, которое сообщается с Балтийским морем. Здесь располагался древнешведский город Бирка, жизнь в котором прекратилась в конце X в.[380] Именно на материковой территории Скандинавии только и носили скорлупообразные фибулы[381], они служили, как полагает Х. Арбман, характерной особенностью женской одежды: платья, бретели которого скреплялись этими фибулами, а может быть, ими скрепляли бретели юбки, как думает другой исследователь[382]. Существует мнение, что скорлупообразные фибулы скандинавов так были распространены в Гнездове, что местные мастера брали их за образец при изготовлении подражаний[383], а также, что фибулы, типичное норманнское украшение женщины IX–XI вв., не могли носить славянские женщины Гнездова[384]. Вопрос этот требует дальнейшей разработки.
Помимо фибул, из Швеции к нам попадали железные гривны с молоточками Тора. Этот предмет непосредственно связан со скандинавским языческим культом IX–X вв., и в том, кто его носил, скорее можно видеть варяжского выходца[385]. В Смоленской земле, помимо Гнездово, подобная гривна найдена на Ярцевском городище.
В науке имеется большая литература, посвященная спорам о так называемой варяжской колонии Гнездова. Из-за недостаточной публикации гнездовских материалов последних десятилетий этот вопрос дискутируется и теперь. Не приходится сомневаться, что варяги занимались в основном торговлей, но как это осуществлялось, до сих пор не изучено. Вопрос этот можно будет ставить, очевидно, только после полной публикации гнездовских материалов Д.А. Авдусиным.
Вопрос об экспорте из Руси в Скандинавские страны ставился уже давно. В последнее время М.В. Фехнер констатировала, что Русь поставляла туда «серебряные привески-лунницы, шейные гривны, состоящие из пластины, согнутой в трубку, один конец которой движется на шарнире», также украшения, выполненные в технике «витья», попавшие в Скандинавию в первой половине X в. из южной Руси[386]. О связях со Смоленской землей говорят не только находки подвесок-лунниц (здесь был один из центров их изготовления), но и обилие попавшего в Скандинавию восточного серебра. И, конечно, огромное количество товаров органического происхождения, о котором можно только догадываться (хлеб, иные съестные припасы, пряности, ткани, вина и т. д.). Из саги об Олафе Трюгвассоне мы узнаем, что, побывав в Киеве, он перевез в Норвегию шесть кораблей шелка, приобретенного на Руси. Возможно, что шелк он купил в Киеве, но этот товар мог продаваться и в других городах, в которых о связях с Востоком свидетельствует обилие восточного серебра, а следовательно, и в Смоленске.
377
379
381
382
383
386