В 1136 г. Ростиславу удалось, наконец, учредить в Смоленске епископию. Приняв это решение в 1134 г., после смерти переяславского епископа Маркелла, который противился этому, в 1135 г. Ростислав укрепляет «град великий Смоленск»[715], т. е. окольный город, и отстраивает церковь Спаса «верх Смядыни»[716]. Новый епископ грек Мануил получает на детинце среди других княжеских пожалований «огород с капустником»[717], т. е. рядом с княжеской резиденцией. Почему? Не здесь ли на одной горе с князем было первое епископское местообиталище? Проследим дальнейшее строительство Ростислава в городе. Оно теперь идет в двух направлениях. В 1145 г. он отстраивает в Смядынском монастыре каменный храм[718], в эти же годы на детинце строится бесстолпная капелла, а также какое-то здание (терем или башня). В 1150 г. 15 августа по какой-то причине на детинце происходит освящение собора Мономаха[719], а 30 сентября весь детинец передается уже официально епископу[720].
Если учесть, что в домениальных владениях в южной части земли Ростислав отстроил две крепости — одну назвав своим именем — Ростиславль, а другую именем отца — киевского князя, которого он необычайно чтил, — Мстиславль, то можно признать, что этот князь, может быть понимавший, что его княжение в Смоленске будет длительным, имел крупные планы преобразования и укрепления Смоленской земли. Неизвестно, понимал ли он, укрепляя столицу, грядущую опасность княжеской власти — ее борьбу с растущими силами горожан, но мы видим, что постепенно передавая церкви старую крепость — городской детинец (в 1136 г. огороды и, возможно некоторые строения у Успенского собора, а в 1150 г. уже весь холм детинца), Ростислав усиленно возводил здания (и, вероятно, стены) смоленской святыни — «второго Вышгорода» — Борисоглебского монастыря на Смядыни и рядом еще один монастырь. Заложив в 1145 г. основу — храм Бориса и Глеба, через 5 лет, в 1150 г., т. е. тогда, когда храм был готов, Ростислав смог, видимо, наконец окончательно оставить детинец и переехать в новую удаленную от горожан резиденцию (ее филиалом, полагает Н.Н. Воронин, была еще и загородная, возможно, летняя резиденция в местах княжеской охоты[721] и сохранившаяся до сих пор церковь Петра и Павла, построенная этим князем), находящуюся за Днепром. «Загадочное» освящение епископского собора, следовательно, объясняется просто: храм ремонтировался при окончательной передаче старой крепости епископии.
Итак, к 50-м годам XII в. смоленский князь покинул первоначальную резиденцию в городе и, подобно полоцкому князю (в Бельчицах), обосновался либо в самом Борисоглебском монастыре, либо вблизи от него: наступала пора конфликтов князей с горожанами и вне городских стен князь чувствовал себя свободнее… Теперь надлежит вернуться к слободе Чуриловке, для интерпретации которой потребовался весь этот экскурс.
Ростислав правил в Смоленске 35 лет (1125–1159 гг.), за это время у него родилось пять сыновей и, можно полагать, существовали уже и внуки. Семьи сыновей выделялись, многие из них получали, несомненно, земельные наделы в городе в княжестве (в Торопце, мы знаем, позднее сидели князья младшей линии Ростиславичей), но не приходится сомневаться, что каждый Ростиславич, подобно уже упомянутому Давыду, имел свой двор в княжеской столице. Чуриловка была, по-видимому, той территорией вне пределов детинца и окольного города (они были, несомненно, давно застроены, да и селиться князьям, мы видели, там было неразумно), где селились князья. Лучшее место занял, как мы видели, первенец Ростислава Роман. Его двор был у самого Торга. При выделении этого княжича городские конфликты еще так князьям не угрожали. Двор Давыда с церковью Михаила Архангела был уже значительно дальше и ближе к Борисоглебскому монастырю. Ростиславичей было пять, и можно ожидать, что на Богословской и Свирской улицах (в древности Великой?) было еще три двора остальных княжичей и, вероятно, с особыми церквями, которые могли носить названия по их христианским именам. Есть ли какие-либо данные об этих именах? Могли ли так именоваться смоленские княжеские церкви?
715
ДКУ. М., 1976;
720
Дата 6659 и 14 индикт указывает на ультрамартовское исчисление, следовательно, дата не 1151, а 1150 год.
721