Гнездовский Смоленск был окружен своим племенным могильником, имел свое святилище (на центральном городище?) и объединял местных кривичей с пришлыми скандинавами. Этот город был сходен, можно думать, с подобными же Ладогой словен, с Полоцком и Витебском кривичей среднего течения Западной Двины. С X в. все эти центры стали сравнительно быстро расти. Ферментом оказался Путь из варяг в греки, который вовлек все эти центры в круговорот торговли тогдашнего мира. Встречающиеся на пути естественные остановочные пункты у племенных и просто торговых центров приводили к торговле и обмену сначала съестных припасов и местных природных богатств (мед, воск, меха и т. д.) на товары проезжих негоциантов, а позднее, с разрастанием центров и возникновением производств, в торговлю включались и ремесленные изделия, производимые в этих центрах. Любопытно, что удается проследить и мелкие центры, возникшие (или усилившиеся) благодаря торговле, но которым так и не суждено было стать городами. Такие центры намечались у Торопецких озер; их население оставило курганный могильник 2 и клад арабских диргемов 867 г., может быть, к ним можно причислить и дружинный поселок у деревни Новоселки близ Гнездова, прекративший свое существование как раз тогда, когда гнездовский Смоленск особенно стал усиливаться (к середине X в.). Во всех центрах этого периода чувствуется громадное влияние мировой торговли — с Южной Русью, со Скандинавией, с Прибалтикой и арабским востоком. Это была торгово-ремесленная стадия, «предгородская», так как ремесло в городах этого времени в Восточной Европе не превалировало.
Все полустихийно возникшие в этой стадии «города» имели в основном стихийно сложившуюся планировку: укрепленная цитадель (может быть, святилище было здесь же), посад с торгом и курганный некрополь. В Полоцке цитадель представлена городищем на Полоте, а между ней и курганным могильником существовал обширный посад, где, по-видимому, располагался и торг[866]. Подобную планировку имел и первоначальный Витебск[867]. В гнездовском Смоленске эти три элемента были также представлены. В некоторых центрах находят погребения не только скандинавов, что можно было бы объяснить умершими на чужбине купцами и воинами, но в центрах зоны кривичей, словен, мери, как мы видели, и скандинавских женщин. Объяснение этому уже было приведено[868]: эти погребения указывают на наличие возле этих центров пунктов сбора варяжской дани. У смоленских кривичей такой пункт, по-видимому, существовал в самом гнездовском Смоленске.
867