- Остальное я возьму на себя, но давайте сразу договоримся. Слушаться меня беспрекословно. Считайте, что я мобилизую вас. Делать всё, что я скажу, как бы нелепо или опасно это не выглядело. Только так вы сможете выжить, да ещё пользу принести. Особенно это вас, мадмуазель касается.
- Никакая я не мадмуазель, - воспротивилась девочка.
- Дайва! - Одёрнул её Петер, - немедленно прекрати. Мы согласны со всеми условиями.
- Правильное замечание, - продолжил я, - больше не мадмуазель. Учитывая ситуацию, подходяще говорить: фройляйн Дайва. И зарубите себе на носу, соизвольте при обращении к собеседнику упоминать герр. Для всех вы немцы, приехавшие сюда перед войной к своему родственнику. С этого момента, я жду от вас только холодной рассудительности, вежливости, скромности в быту и выдержки в преследовании целей. Придётся сменить одежду. Та, что сейчас - не практична. Что такое попасть без головного убора в лес уже известно?
Девочка кивнула. Вчера она запуталась волосами в сухих ветках, и было ощутимо больно, когда, не заметив этот казус, пыталась срезать гриб. После этого случая, как не жалко было, надевать выходной берет, купленный на углу Аптекарского проспекта, а волосы дороже. Получить же обновки, так для девочки это в радость, посему Дайва продолжила слушать уже с улыбкой.
- Сегодня я покажу вам дом, - продолжал я, - ваши спальни и как пользоваться некоторыми приборами, особенно в туалетной комнате. Радио можете слушать в кабинете, а вечером посмотреть кино.
- У вас есть кинопроектор? - Удивился Дистергефт.
- Не только. К нему собрана хорошая фильмотека. Хотите посмотреть фильм с Диной Дурбин?
На этом наш завтрак был закончен. Конечно, гости захотели посмотреть кино, забыв обо всех неприятностях и лишениях, свалившихся на них с началом войны. Дайву отправили мыть посуду, а Петер Клаусович, немного смущаясь, поинтересовался на счёт табака и, получив утвердительный ответ, вышел со мной во двор. Как я и обещал, начал накрапывать дождь. Скрывшись под навесом крыльца, я протянул Петеру портсигар. На юго-востоке стала слышна канонада.
- Генерал Качалов пошёл на прорыв, - прокомментировал я.
- Снарядов у него не густо, - глубоко затягиваясь, ответил Дистергефт, - да и гаубиц кот наплакал. Я ж в Гражданскую артдивизионом командовал.
- Вот как, то-то я смотрю, что Вы при звуках орудий как-то подтянулись, стали прислушиваться, а взгляд цепляется за ориентиры. Вы что заканчивали?
- Михайловское артиллерийское. Выпуск одна тысяча девятьсот семнадцатого года.
- Ускоренные? Чин прапорщика и на передовую?
- Нет. Отучился от и до. А вот на передовую я не попал. Не по совести мне стало Керенскому и иже с ними служить. В отставку подал.
- А большевикам, значит по совести?
Ну не хотел Дистергефт отвечать на этот вопрос. Врать не хотел, а правду и сам не знал. Посему и ответил так, как тот комиссар из восемнадцатого года, вопросом на вопрос.
- А Вы кому служите?
- Земле Российской! Ей и только ей. Она меня вырастила, выкормила и всему обучила. И сейчас она в опасности. Родина-мать зовёт землю Священную защищать. Пришло время долги отдавать.
"Все тогда говорили, что воюют за землю Русскую. Только одни обещали дать её больше, а другие оставить, как оно есть. Вот и проиграли в итоге все. Господи, нет для России времён хуже смуты. И сейчас смута начнётся. Те, кто пожалел, что за землю воевал и ничего толком не получил снова за винтовки возьмутся. Злобу свою на остальных вымещать. А что я? За большевиков пошёл, потому что они новый мир, равенство и братство обещали? Нет. Просто за другом, за компанию пошёл. А сейчас … верно говорит хозяин дома: Родина-мать зовёт. Только что я один сделаю? Хотя, какой-то план у него есть". - Подумал про себя Петер и произнёс:
- Я вижу, Вы что-то задумали? Так знайте, служить Отечеству у Дистергефтов в крови. Видимо, действительно настало время отдавать долги. Можете рассчитывать на меня.
- Я рад, что Вы меня поняли, Петер Клаусович. Вы же немец? Поволжье?
- Немец! Никогда этого не скрывал. Из Судака, это в Крыму.
- Приходилось там бывать. Климат просто великолепный. Родители, родственники там остались? Собеседник отрицательно мотнул головой.
- Перебрались обратно, в Швабию. Вот судьба-то, откуда пришли, туда и вернулись. По окончанию службы, если оставались в живых, Дистергефты заканчивали свой век в Судаке. Вы правильно подметили, великолепный климат. А что ещё нужно человеку, в чьих лёгких больше пороха, чем воздуха? У меня две сестры, младшие. Тринадцатого ноября двадцатого года отец сражался под Симферополем, добровольцем, а потом на яхте добрался до Констанцы. У нашего соседа по улице яхта своя была, он и увёз моих, от греха подальше. Спустя годы я узнал, что иного выхода для них не было.