Он молча переводит вопросительный взгляд на брата, и тот, невозмутимо занимаясь моими волосами, подтверждает:
- Подробностей даже я не знаю, но всё так и есть.
- Рассказывай, - коротко и властно приказывает Зельд.
- Не могу. Не хочу получить божественное проклятие от вашей Эреллин Златокрылой.
- «Вашей»?
- Вашей-вашей.
- Хорошо...
По его многообещающему тону ясно, что ничего «хорошего» ни для кого не предвидится. Демон определённо намерен со всем разобраться, причём в ближайшее время.
- Как же вы познакомились? Чем ты теперь занимаешься, брат?
- Преподаю в Антэрде. Мне нравится.
- Ты стал учителем? - недоверчиво переспрашивает Зельдейн. - Ты?
- Шаррэль ведёт у нас теорию магии. Очень интересно ведёт! Его уроки никто старается не прогуливать.
... потому что иначе инкуб замучает насмешками на пересдаче. Но об этом лучше сейчас не говорить.
Очевидно не ожидавший такого Зельдейн некоторое время задумчиво молчит, наблюдая, как вьётся поднимающийся над его чашкой парок, а потом всё-таки морщится:
- Неплохо, но... Быть учителем, когда ты мог бы добиться...
- Да с чего ты взял, что я мог бы чего-то добиться в деле, которое мне не по душе? - закончив с моими волосами, Шаррэль присаживается рядом. - Воинская служба меня выматывала.
- Ты шутя сдал все проходные экзамены!
- И без сожалений бросил учёбу уже через два месяца!
Зельдейн стискивает чашку. Его определённо задевает эта тема. Очень задевает. Но почему? Волнуется за младшего брата?.. Или просто завидует лёгкости, с которой тому удалось подобраться к его, Зельда, мечте? Шаррэль же упоминал, что он с детства мечтал стать военным.
Но если это зависть, почему он не обрадовался, когда конкурент сошёл с дистанции?
- Это лучшее училище во всей империи!
- Ну и что? - пожимает плечами рыжий инкуб. - Мне это не нужно.
О, кажется, я догадалась! Небрежность - вот, в чём всё дело! Шаррэль так небрежно отмахнулся от того, к чему с большим трудом стремится Зельдейн, что для того это почти оскорбление. Вон как перекосило!
Но как теперь их помирить? Шаррэль же, по-моему, вообще не понимает, почему брат на него злится.
- У каждого свои таланты, - пробую аккуратно.
- Я знаю, что он может учиться!
- Но я не хочу! Это не моё, Зельд! Я сдавал экзамены только потому, что хотел... - внезапно сбившись, Шаррэль бросает на меня быстрый взгляд и почему-то хмурится, опустив глаза в чашку. - Не важно, в общем. Я тогда об учёбе даже не думал.
- Тогда ради чего это было? - впивается в него холодным взглядом блондин.
Меня так и раздирает от желания воскликнуть: «Точно уж не для того, чтобы тебя унизить!», ведь, похоже, именно такого ответа он и ожидает, но пока они хоть как-нибудь разговаривают, я стараюсь сдерживаться. Даётся это с трудом.
- Ну? Признайся же, что хотел доказать, что можешь лучше меня!
- Что? - вскидывает Шаррэль голову. - Да это-то тут при чём?! Я тогда просто завидовал!
- Чему? Ты же сам потом сбежал из училища!
Идея с примирением сработала даже лучше, чем можно было надеяться. Такое чувство, что эта беседа наконец-то разбила разделявшую их стеклянную перегородку, и теперь, пусть и поранившись осколками, братья могут друг друга слышать.
Вот только я - лишняя.
И если Зельдейн считает меня всего лишь чужой, случайной знакомой, мнение которой не имеет для него никакого значения, то Шаррэль явно не хотел бы, чтобы я знала о нём подобные неприглядные факты. Но всё равно вынужден говорить.
Не хочу его заставлять. Не хочу узнавать его так, украдкой. Будто подслушивая.
Тихонько поставив чашку, стараюсь незаметно выскользнуть из-за стола, однако он мгновенно перехватывает мои пальцы, сжимает... и я остаюсь. Не представляю, зачем ему это нужно. Он даже не смотрит на меня, смущённо и устало закрыв ладонью лицо, но продолжает крепко держать за руку.
- Ты уже тогда был для отца гордостью, а я... Мне всего лишь хотелось оправдать его ожидания, понимаешь? Доказать, что и из меня, несмотря на внешность, может получиться что-то толковое. Поэтому я так старался. Но потом, когда началась муштра, учиться стало невыносимо.
- Оправдать ожидания?! - в пылу спора Зельдейн перегибается через стол и отвешивает брату лёгкий подзатыльник. - Тупица! Отец никогда не говорил, что хочет, чтобы ты стал военным!
- Ты просто не замечал, как он на меня смотрит! - вскидывается Шаррэль.
- Да потому что он о тебе волновался и чувствовал себя виноватым! Думаешь, родители не понимают, как тяжело тебе было жить здесь, среди демонов?
- Но при чём здесь... - не договорив, он замирает, машинально запустив руку в рыжие волосы и потирая условно-ушибленное место.