Бессмысленно блуждающий по кухне малолетний поганец испортил моё единственное взятое с собой платье, поставив на юбке огромное пятно вишнёвого сока. Тут, должно быть, целый стакан! Случайно такое точно не сделаешь. Зачем ему мне вредить? Мстит? Ревнует брата? Или просто хочет остаться с ним наедине, пока я буду переодеваться?
- Не зови её так! - ревниво шипит Шаррэль, метнув в нахалёнка предупреждающий взгляд.
- Тирайла для неё слишком серьёзно! Мелкая ещё!
- Да как хочешь зови! - раздосадовано восклицаю я, вмешавшись в их перебранку. - Только скажи, что ты умеешь выводить пятна, Нардиэль! У меня было здесь только одно платье!
Есть, конечно, штаны, но дома в них будет жарко.
- Одно пла... - закашлявшись на вдохе, он неверяще округляет глаза. - Ты точно девчонка?!
- Нелады с бытовой магией это у нас семейное... - виновато признаётся Шаррэль.
- Ладно, - отмахиваюсь на ходу. - И так отойдёт, если сразу же застирать.
- У тебя есть, во что можно переодеться? Если хочешь, я одолжу что-нибудь из своих новых вещей.
Подумав, решаю не отказываться. Вряд ли бесцеремонный Нард даст нам другую возможность остаться наедине, а мне очень нужно поговорить.
- Это было бы очень кстати.
- Тогда идём наверх, подберём тебе что-нибудь подходящее. А Нардиэль пока всё тут уберёт, да?
- Угу... - смиренно соглашается тот, без энтузиазма покосившись на гору недомытой посуды, грязные столешницы и заляпанный пол.
С трудом сохраняя молчание, поднимаюсь вслед за инкубом в его спальню, густо-синее оформление которой в первый миг сбивает меня с толка. Тёмные тяжёлые шторы, большой синий плед на массивной кровати, иссиня-чёрный ковёр, полностью скрывающий пол... Светлые стены и белые пятна подушек немного разбавляют атмосферу, но она всё равно в корне отличается от той, что царит во всех других виденных мною комнатах.
- Извини Нарда, - устало просит Шаррэль, едва за нами закрывается дверь. - Он подросток, ему только тридцать четыре.
- Ну да, - хмыкаю. - Совсем ещё маленький...
Сарказм он, конечно, слышит и серьёзно уточняет:
- Брат чем-то тебя обидел, пока меня не было?
- Нет. Это я так, по привычке...
- М?
- Как бы сказать... Кое-где есть места, где совершеннолетие наступает в восемнадцать, а средняя продолжительность жизни всего семьдесят лет, так что мне до сих пор немного странно считать тридцатичетырёхлетнего - подростком.
Его глаза вспыхивают знакомым любопытством, однако Шаррэль отворачивается и молча роется в большом чёрном шкафу.
- Прости, - вздыхаю.
- За что?
- Тебе со мной нелегко.
Постоянные недомолвки кого угодно с ума сведут.
- Вовсе нет.
- Ещё как «да». Я же вижу.
Оставив поиски, он пытливо вглядывается в мои глаза и как-то по-особенному ласково улыбается:
- Мне с тобой хорошо. Интересно. Весело. Ново. Волнующе. Иногда - страшно и... немножечко тяжело. Да. Но вовсе не потому, о чём ты сейчас думаешь.
Очарованная этим странным признанием, не могу отвести от него взгляд. Кажется, если инкуб продолжит говорить, я услышу что-то очень важное... Но он замолкает.
- Почему?
- Не скажу! - смеётся Шаррэль. - Сейчас не лучшее время для серьёзного разговора. Вот, возьми. Думаю, это тебе подойдёт.
Прикинув на себя протянутую им чёрную с серебряной окантовкой тунику, хмыкаю. Настоящее платье длинной до середины бедра.
- Осталось со времён, когда я ещё был кадетом. Мы в таких тренировались.
- Спасибо... - сложив и прижав тунику к груди, я медлю, не зная, правильно ли противопоставлять мои интересы интересам его брата, тем самым, фактически, заставляя Шаррэля выбирать между нами, но испытывая настоятельную потребность обозначить границы.
- Что такое?
- Мы ведь не возьмём Нардиэль с собой, правда?
- Не волнуйся. Нард останется дома. Я уже всё продумал.
Глава 28
Сменив халат, в котором застирывала безвинно пострадавшее платье, на пожертвованную Шаррэлем тунику, с удовольствием любуюсь своим отражением. А что, очень даже! Блондинкам идёт чёрное! К тому же, ткань приятная, дышащая, длина удобная - я бы с радостью носила такое дома. Может, попросить у инкуба в подарок? Вряд ли же он ею пользуется, раз даже не взял с собой перед отъездом.
Но Нард всё же паршивец! Уверена, платье он испортил потому, что ревнует брата ко мне! Младших детей часто чересчур балуют, а учитывая, каким заботливым бывает Шаррэль, Нардиэлю, наверное, действительно пришлось нелегко, когда он внезапно остался один. Зельдейн жил в училище, родители заняты службой... должно быть, он чувствовал себя брошенным.