— Вот ты где! — голос я узнала безошибочно.
Мы обернулись и увидели, как к нам идут два парня. Азиатка поманила их рукой, тыльной стороной ладони вверх, в этой особенной корейской манере. Одного из парней я узнала бы даже из тысячи — это был Пак Чимин.
Первое, что пришло мне в голову, когда я заметила его, это: «ох, какой же он на самом деле красивый». Все, кто говорил в интернете, что он «крошечный» и «малыш», нагло врали мне в лицо. Чимин выглядел высоким, особенно вышагивая модельной походкой. Азиатская девушка едва доставала ему до плеча, а меня он был выше почти на голову.
Алис оглядела Чимина без особых эмоций и посмотрела на второго парня. Тут поза её характерно изменилась, и я поняла — она запала. Этот второй парень был, судя по всему, близнецом маленькой девушки.
— Здравствуйте, дамы, — молодой человек завёл руку за спину и слегка поклонился, скорее как француз, чем как кореец. — Как вас зовут?
— Алис, — ответила подруга, не раздумывая ни секунды, и я немного удивилась, что она решила продолжать использовать наши выдуманные имена.
— Лия, — не отставала я.
— Меня зовут Хваён, — представился парень.
— Хвамин, — сказала девушка-азиатка и сразу исправилась, — просто Минни.
Чимин решил представиться последним. Я заметила, как он колеблется и оглядывается на друзей в поисках поддержки. Минни ответила за него:
— А это Чим. Он стесняется своего английского.
Парень одарил подругу взглядом с упрёком: то ли за не слишком утончённое имя, то ли за оскорбление его языковых навыков.
Я слегка посмеялась, но замаскировала это под вежливую улыбку.
— Enchantée, — проворковала Алис. — Приятно познакомиться.
— Аншанте, — повторила я чуть менее кокетливо.
Я не знала, что мне делать дальше и как себя вести. Набрасываться и выпрашивать фотографии и автографы я и не думала. Конечно, мне очень хотелось, но это было бы некрасиво и стыдно. Но, к моему счастью или сожалению, мне не уже не нужно было ничего придумывать. Минни поблагодарила нас ещё раз, и, элегантно откланявшись, компания удалилась, весело щебеча по-корейски.
Когда они скрылись за поворотом, Алис крайне эмоционально выругалась и мечтательно опёрлась плечом о зеркальную стену.
— Господи, какой же Хваён горячий, — она помахала на себя ладонью, как веером.
Я кашлянула, приходя в себя. Сухость в горле прошла, и лёгкий шок наконец отпустил меня.
— Алис, — позвала я, и подруга обернулась. — Алис. Это был Чимин…
***
Мы вернулись к нашей компании. Ничего в конференц-зале не изменилось, кроме того, что Маринетт успела закончить свой парфюм и сейчас подбирала красивый картон для коробочки.
Я не могла решить, что чувствую, встретив Чимина.
— Блин, я бы многое отдала, чтобы хоть раз просто подышать рядом с ним, а теперь жадничаю. Я с ним познакомилась. И чего мне не хватает… — пожаловалась я скорее сама себе, чем подругам.
— Так может ты, ну, соблазнишь его? — предложила Алис, поправляя кольца на своих пальцах.
— Соблазнишь кого? — вмешалась в разговор Чизи.
Я набрала в лёгкие воздуха, собираясь пересказать эту невероятную встречу, приключившуюся с нами, во всех красках. Но мне не удалось сказать ни слова.
— Да мы тут Чимина встретили, — легко объяснила Алис, и я позавидовала её спокойствию.
— Вы что? — Маринетт оторвалась от упаковывания личного парфюма и подняла голову.
Пытаясь не показывать своего волнения, я помогла Мари закончить коробочку из приятного бархатистого картона фиолетового цвета и тем временем рассказала девочкам, как только что в коридоре мы столкнулись с Чимином и его друзьями.
Когда рассказ был окончен, мы ещё несколько мгновений стояли молча. Видимо, не только я не понимала, как в такой ситуации следует реагировать.
Настроение с готовностью спасла Чизи.
— Пожалуйста, пойдём уже в ресторан, — сказала она. — Я хочу вино и сыр с труднопроизносимым названием. Мы всё-таки в Париже или где?
На улице уже стемнело. Воздух посвежел, и стало намного легче дышать. Мы быстро нашли в гугл-картах, как пройти в ресторан, который мы заприметили для ужина ещё сегодня утром.
Вечерний Париж был совсем не похож на утренний. Если утром хотелось прогуливаться в летящем платье и говорить об искусстве, то вечер так и подбивал пробежаться по цветастым улицам в драных джинсах и смеяться, пока силы есть.
По пути в ресторан мы дошли до абсурда, обсуждая различные способы закадрить Чимина, которые подруги наперебой предлагали мне. Их игривое настроение передалось и мне, и я решила, что обязательно воспользуюсь возможностью, если встречу своего кумира ещё раз. Легко было думать так, зная, что мои шансы почти равны нулю.
Мы вошли в ресторан.
С официантом мы поздоровались на английском, и он сразу же предложил нам меню, в котором названия блюд прописывались на нескольких языках.
— Ого, у них есть вариант меню на эсперанто! — показала Чизи.
— Зачем? — Алис заглянула в текст. — Его же вообще никто не учит больше.
— Ну, мы не все хорошо знаем французский, зато понимаем эсперанто, — заметила я, задумчиво разглядывая рисунки салатов.
— А нахрена мы все знаем эсперанто? — философски вопросила Алис, разводя руками. — Мы же можем использовать английское меню.
Официант подошёл к нам и что-то сказал. Алис и Маринетт принялись кокетничать с ним, судя по их улыбочкам. Чизи и я знали французский не так хорошо и влиться в беседу не могли, хотя я примерно понимала, что именно молодой человек говорит, при этом не зная из сказанного ни слова.
Делая свой заказ на английском, я никак не могла перестать отвлекаться на милый французский акцент официанта. Я смеялась над собой, а девочки — надо мной. И в итоге Алис извинилась и заказала за нас сама.
— Французский такой красивый, — мечтательно протянула я, когда парень отошёл от нашего столика. — Вы обязаны научить меня!
— Всё, что тебе нужно знать, это «са ва» и «бьян», — ответила Алис.
— Вот это сила невербального общения! — Чизи как будто прочла мои мысли. — Я практически понимала официанта…
— Может, у тебя просто сработала универсальная грамматика Хомского? — предположила Маринетт. Она говорила о теории, утверждавшей, что каждый человек уже с рождения имеет представление о структуре всех языков на свете.
— О, а можно у меня тогда и картина мира неожиданно французской станет? — воодушевилась Чизи. Теперь речь шла о том, что носитель каждого языка обладает своим видением мира, определяемым его языком. — Хочу любить, как французы…
— Пока мы здесь, мы все французы, — заключила Маринетт.
Я посмотрела на неё с восхищением. Девушка была порхающей и сияющей, а на её острых плечах мягко сидела шёлковая блузка. Вот настоящая француженка.
Рин поймала мой взгляд и улыбнулась.
— Если нам не принесут еду прямо сейчас, — сказала она вполголоса, — я позову сюда крыс, и это будет совсем не Реми из «Рататуя».
— Я очень жду вино, — согласилась Чизи. — Официант заинтриговал меня, описывая все тона его вкуса… Конечно же, это чисто научный интерес: вино понижает температуру тела и стимулирует выработку гормонов сна…
Мы тут же обернулись на Чизи с вопросительным взглядом. Мы часто проводили время вместе за бутылочкой вина… или не одной. Но мы не особенно изучали влияние напитка на организм.