Смотрит нежно… В ночь Луна

Лужа

Украла лужа с неба облака,
Как притворилась зеркалом, хитрица.
Боится солнца, яркого утра,
Когда просохнет вся её водица.

Мона Лиза

Наверно, были в замке сквозняки —
Улыбка Моны Лизы холодна.
Улыбка ли? Сомненья велики.
Хотела улыбнуться, не смогла…

Модильяни

Глазам не верил Модильяни,
Поскольку в них то Бес, то Бог,
Но дев с цветастыми очами
Он рисовать любил и мог.

Три товарища. Третье действие

Патриция и Роберт, и вершины
Альпийские под снежною фатой
Безмолвны, безучастны и красивы,
Искрится снег под тёмною горой.И счастье ль то, когда у жизни края
Любить, от безнадёжности страдая,
Безбожник просит чуда для больной,
Вся жизнь его лишь для неё одной.Любовник, муж, отец или спаситель —
Быть всем, чем можно стать любя.
Её укрыть, согреть, как малое дитя,
И верить, что какой-нибудь целительВдруг явится, он лучший из врачей,
Всё сразу изменив, вернёт дыханье ей.Дыханье – боль, прозрачные закаты
Разлиты по бокалам, пить вино
И танцевать, больничные палаты,
Оставлена болезнь в них, далекоБерлин шумящий, счастье простое,
Нет человечества, там было двое,
И поцелуй, скользнувший по губам.
Здесь среди гор не верить зеркалам,Их вдребезги и зашвырнуть на небо,
Чтоб среди звёзд они мерцали там,
Ложь отражение, лишь только снам,
Где так она прекрасна, верить слепо,И будет снова беззаботный день,
Весна, гулянье в парке, дикая сирень…Надежды нет, она, собравшись с силой,
В последний раз напудрит носик свой,
В последний раз быть для него красивой,
Чтоб помнил так, а уж стилист с косойПрикидывает, как, когда, в каком наряде
Её сопроводить к кладбищенской ограде.
Следит за Робертом, когда его рука
Вниз соскользнет. Лишённая тепла,Патриция одна, в её безмерной власти.
Работа сделана, все счастливы тогда,
Конец всему, страданиям и страсти,
И дождалась, во всём всегда права.Последний час, последний вздох, рассвет,
Луч в комнату скользнул, Патриции уж нет.

***

Переселение душ, а попросту актёрство.
Актёр – как раб в характера цепях,
Он как послушник в храме режиссёрства,
И вдруг – успех, тогда в любви, в цветах.

***

И в зеркале оставив отражение,
Уйдёт на сцену та, совсем другая.
Там будет бой, характеров сражение,
В гримёрной тихой – женщина простая.

***

Ты всем своя и всем чужая,
Верна в неверности своей.
Для славы всё, душа нагая
Ждёт одеянья лишь ролей.

Гитара

Гитары талия – намёки на блаженство,
Подтянуты все струны на колках,
Чтобы добиться звуков совершенства
И, страстной, петь у мастера в руках.И чувствовать прикосновенье пальцев,
Аккомпанируя безудержным страдальцам.
И рифмы дерзкой чуть смягчая монолит,
Когда стихи свои решил напеть пиит.Истерзанной, умолкнуть, но звучанье
Ещё мгновенье длится в тишине,
Как будто что-то ищет в вышине.
А вслед за этим нервное молчанье,Лежанье в кофра неуютной тесноте,
Пока маэстро вспомнит о тебе.

В Москву, в Москву!

Как нежен юный розовый бутон,
Грустящий близ промёрзшего стекла,
На юге где-то срезан, привезён
Сюда, в Москву, где жизнь так весела.В терзаньях весь, не ведая судьбы,
В киоске он, едва согретый свечкой,
Кто всё отдаст для этой красоты?
Где распуститься? Где же то сердечко?И сколько силы в юности мечты,
Что сердце было найдено, конечно,
Свершилось всё по воле красоты,
Как распустился он! Хотя и скоротечно.

В кафе

Уют без дома, без семьи.
В тепле закусочных под вечер
Блестят потёртые столы
И дух яичницы извечен.Вон превратились трояки
Во звон бутылки потаённой,
А вон касается руки
Студент весь в «неудах», влюблённый.Исчезнет с губ её его
Сок, что темнеет там, из сливы,
И без платка, и видно то
По их глазам нетерпеливым.Из рам оконных, со стекла
Исчезнет улицы картина,
Ночь превратит их в зеркала,
Отгородив нас всех от мира.

Разлука

Ждут клавиши прикосновенья рук,
Подсвечник – пламя трепетанье.
Примета любящих разлук —
И боль, и счастье ожиданья.