Дымок, поднимающийся из воронки на территории кладбища, становился всё меньше, и когда он почти пропал, в ночной тишине раздался звук, больше всего похожий на звук раскалывающегося ореха. Впрочем, его никто не услышал, как не увидел и сияния, на несколько коротких мгновений окутавшего воронку.
Большую часть ночи Джонни провёл за сочинительством. Он составил душераздирающий документ о нелёгкой судьбе покойников, на вверенном ему объекте. Так же он указал, что столь древний некрополь нуждается в большем внимании властей и увеличении финансирования, на восстановление наиболее древних надгробий. На самом деле наиболее древние надгробия в большинстве своём не сохранились. За многолетнюю и не всегда спокойную историю города чего только не случалось, в том числе и с кладбищем. Закрыли кладбище не так уж и давно, превратив его в мало посещаемый памятник, а до этого хоронили как попало и где попало. Но сейчас это значения не имело, главное было привлечь внимание к кладбищу, за которое Джонни ратовал всей душой.
Перечитав несколько раз документ, уже под утро он прилёг вздремнуть на пару часов. После чего наскоро перекусив ветчиной, сыром, оливками, большим стаканом молока и половинкой курицы, отправился в город.
После ночной бомбардировки город был слегка взволнован. Пожары уже потушили, и группы граждан в приподнятом настроении спешили к башне погодного волшебства, прихватив с собой хворост, доски и другие ненужные деревянные предметы. В том же направлении выдвигались и группы городских гвардейцев.
Джонни все эти подвижки не интересовали, его занимало здание муниципалитета. Достигнув своей цели, он в буквальном смысле изловил одного из секретарей, которых великое множество металось по вестибюлю, заскакивая из кабинета в кабинет с бумагами, свитками и огромными папками. Суета и шум были страшные, тем не менее, удерживая секретаря за шиворот, Джонни наклонился к нему.
Увидев лицо Джонни, секретарь съёжился и попробовал притвориться мёртвым. Это не возымело эффекта. Для привлечения внимания Джонни его слегка встряхнул и сказал:
– Я принёс прошение по поводу ночного происшествия на кладбище.
– Ага.
– Возьми его и передай куда следует.
Секретарь издал неопределённый звук, и Джонни обратил внимание, что галстук секретаря, который вместе с воротником костюма оказался в его руке, слегка затянулся, лишая кислорода своего хозяина.
– Осторожнее надо с такой одеждой, – Джонни отпустил его и дружелюбно улыбнулся.
Судорожно хватая ртом воздух, секретарь посмотрел снизу вверх на Джонни. В его взгляде читалась мысль, которой он хотел поделиться, но обезоруживающая улыбка и габариты смотрителя кладбища оставили эту мысль невысказанной.
– Какое происшествие? Где? – спросил он.
– Сегодня ночью, на кладбище. Вот! – Джонни передал секретарю документ.
– Хорошо, – секретарь кивнул и сунул бумагу в папку. – Я могу идти? – на всякий случай спросил он.
– Конечно – конечно.
Джонни посмотрел ему вслед и, будучи очень собой довольным, отправился покушать.
Секретарь не был плохим работником, не желал он Джонни и зла, даже несмотря на то, что последний его чуть не придушил. Просто в этот день было столько работы, столько бумаг и происшествий, что до прошения смотрителя кладбища просто не дошли руки, и оно затерялась в ворохе бумаг на его столе. Это в принципе было нормально, однако не произойди этого, все дальнейшие события могли бы развернуться совсем по-другому.
После довольно лёгкого завтрака, включавшего в себя утку с картошкой, паштет, гороховую кашу и свежий хлеб с крынкой молока, Джонни отправился на кладбище и приступил к его восстановлению. Воронка с грудой обломков внутри никуда не делась, и смотритель без промедления приступил к её ликвидации. Возможно, если бы у Джонни был какой-нибудь интерес к археологии, он бы обратил внимание на два осколка, слегка выделяющихся цветом и формой от останков обитателей могил, обломков гробов и статуй. Но археология, как и большинство прочих наук, особого интереса у Джонни не вызывали. Он не был глупым, просто не видел практического применения этим знаниям, а значит и необходимости в них не испытывал. Зато он очень хорошо умел закапывать ямы и рыть могилы, с руками у него было всё в порядке, в том смысле, что росли они у него из правильного места и делать ими он умел многое.