- Я быстро! Мы успеем! – выдохнула Варежкина, загребая золото. – Пару минут!
Тем временем трещина уже добралась до стены. Она устремилась вверх, достигла щели, сквозь которую было видно небо, и раздался оглушающий скрежет. Стена стала медленно рушиться, обнажая то, что было за ней. Темное, почти черное море, по которому неслись белые барашки волн.
Вместе с золотом к обрыву заскользила и Варежкина, голося так, что ее, наверное, услышали в городе.
Я бросилась следом за ней, упала на колени, но даже не обратила внимания на боль. Главное успеть схватить мою неугомонную сестрицу! Меня понесло под звон золота вслед за Лидуней, которая уже почти доехала до края. Наши руки соприкоснулись в тот момент, когда ее ноги скользнули в пустоту. Где-то далеко внизу бились о скалы ледяные волны, поглощая сокровища, летящие вниз золотым дождем.
- Держи меня! – вопила Варежкина, сжимая сумку. – Только не отпускай!
Но мне было очень трудно удерживать ее одной рукой, которая к тому же и вспотела. Сердце бешено колотилось, а перед глазами пронеслась вся наша короткая в этом мире жизнь.
- Я здесь, леди! Держу!
Повернув голову, я увидела сэра Брумса, схватившего вторую руку Варежкиной. А где же сумка? Неужели приняла верное решение и отпустила ее? Но стоило взглянуть на раскрасневшуюся Лидуню, все становилось понятным. Она умудрилась вцепиться в ремешок сумки зубами и теперь со зверским выражением лица удерживала ее. Хоть сумка и была небольшой, да еще и неполной, все равно имела довольно приличный вес.
Хватке Варежкиной мог позавидовать бультерьер-чемпион со сжатием челюсти в двадцать пять атмосфер… Я бы даже сказала ему стоило остерегаться Лидочки…
Мы поволокли ее вверх, цепляясь за камни. В проходе громко лаяли Вельвет и Тьма, подвывая от страха, но зато Лидуне вряд ли уже было страшно. Словно в замедленной съемке я наблюдала, как она выставляет ногу и носком цепляет летящий в пропасть кувшин. Тот чудесным образом повис ушком на ее конечности, усложняя нам и без того непростую транспортировку.
Наконец мы подтащили ее к проходу. Я почти рухнула на пол возле собак, чувствуя, как от напряжения дрожит все тело. Тяжело дыша, рядом завалился сэр Брумс.
- Вот это сходили за хлебушком… - восхищенно протянула Варежкина, вынув изо рта ремень сумки. – У меня до сих пор волосы на голове шевелятся…
Она подтянула к себе кувшин и потрясла его с довольным видом.
- Ты нормальная? – хмуро поинтересовалась я, пытаясь понять, что вообще может вывести из равновесия этого человека. – А если бы мы не вытащили тебя из-за этого кувшина?!
- Если бы да кабы нас не пучили бобы! – проворчала она, засовывая руку в кувшин. – О-о-о… смотрите… Это ведь драгоценные камешки… Спасибо мне нужно сказать! Заживем ведь!
Она встала, подошла и принялась помогать нам подняться, радостно расписывая все прелести нашей будущей жизни.
Перед тем как вернуться назад в комнату, Лидуня посмотрела назад и тяжело вздохнула. По ее лицу было видно, какие душевные муки она испытывает. Я даже не сомневалась, что за то короткое время, пока мы созерцали сокровища, она уже пустила их в дело, получила прибыль и потратила ее на сеть ритуальных агентств.
Оказавшись на поверхности, мы облегченно выдохнули. Подземелье постоянно встречало нас какими-то сюрпризами, и я уж сомневалась, что захочу спуститься туда еще раз.
В маяке на нас смотрели с суеверным ужасом, когда мы занесли в холл сумку с золотыми монетами и кувшин с драгоценными камешками.
- Откуда это? – Мариса опустилась в кресло, а Салма принялась обмахивать ее полотенцем.
- Нашли проклятые сокровища, - гордо заявила Варежкина, поглаживая кувшин.
- И что же вы теперь с ними делать станете? – нянюшка во все глаза глядела на чудесные находки.
- Найдем применение, - важно сказала Лидуня. – У нас теперь планов на всю жизнь хватит!
Этой ночью ей снились невероятные сны… Она плыла на яхте, стоя на носу с бокалом шампанского. На ее голове позвякивал парик из драгоценных камней, а на пальце сияло кольцо с огромным бриллиантом. Платье цвета «Пощекочи меня розовым»* подчеркивало фигуру, кружевные перчатки нежно обволакивали руки до самых предплечий.
- Любовь моя, вы прекрасны… - шептал ей на ушко герцог, надевая на шею колье. – Я не устаю восхищаться вами…
Не открывая глаз, Варежкина зачмокала губами и прошептала:
- И я… и я…
Яхта пришвартовалась у золотистого берега, от которого прямо вглубь острова убегал ажурный мост. Она спускалась по белоснежной лестнице, изящно приподняв подол платья. Не спеша шла по мосту и прямо с него попадала на кладбище с аккуратными дорожками. Оно благоухало цветами и свежей краской… Варежкина широко улыбнулась во сне и перевернулась на другой бок, подложив под щеку ладошку.